Кто-то даже побеспокоился, чтобы мне доставили все учебники по всем сопредельным наукам, чтобы я действительно мог учиться… Наверное это была девушка-телефонистка…
Она очень прониклась моей проблемой — по её словам об нас говорят все «сотрудники» — Совет не смог скрыть эту информацию… Очень немногие меня осуждали, остальные переживали за меня — Серебряные не имели права отобрать у меня Любимую, будь она кем угодно — хоть мифической Медузой Горгоной… Зла она не делала… Даже если когда-то ходила в рейды к нам на Станции — как боевик или как «сотрудник» — она не виновата… Многие «из наших» тоже ходили в такие рейды…
Вообще — говорить с телефонисткой оказалось интересно… Но она не была моей Лайзой…
Я постоянно учился, но чем больше я углублялся в науку — тем больше понимал бесперспективность этого занятия… Какому идиоту вообще пришла в голову идея создать стазис-камеру?
Я столкнулся с такими ошибками в математическом аппарате, на котором строились расчёты, что не верил своим глазам… По много раз я проверял и перепроверял — эта жуткая вещь вообще не должна была работать… Но она работала… Правда работала просто ужасно… В состояние стазиса она вводила… Выйти оттуда становилось невозможно… Тут нужна была совсем другая наука… Нужны были сотни лет исследований… У Лайзы эти сотни лет были, наверное — даже тысячи… У моих детей нет… Мама им нужна была прямо сейчас…
До меня добралась одна из Сьюзен — кто-то из «сотрудников» нашёл её, сообщил все мои печальные новости…
Девушка не побоялась отправиться на мою Станцию… Всё-таки она любила меня…
Вот только дети не восприняли её. Ответ был единогласным: «Это не наша мамочка… Это какая-то злая магия… Подмена… Она не такая…»
Как долго мне пришлось успокаивать эту бедную плачущую девушку… Её Мир был не так жесток и эта Сью оказалась очень милым и романтичным взрослым ребёнком…
Но даже я понимал — мне нужна не она… Мне нужна только моя Лайза… И Лайза даже ещё жива… Изменять ей я точно не стану — даже со Сьюзи…
Когда-то это было наоборот… Но я тогда был очень уж глуп…
Спящая Лайза полностью владела моим умом… Нет — конечно — я делал для своих (всё-таки Наших с Лайзой) детей всё… На мою Станцию не нападал никто, мы могли уходить когда захотим, потому парки развлечений, даже походы — всё было для нас…
Только даже походы — это только на один день… Утром и вечером дети спешили к своей маме — посмотреть — не изменилось ли хоть что-то…
Не менялось ничего… Только Мишка и Диана росли…
Мишка будил меня очень грубо, а я только-только уснул…
«Папочка! Да проснись же ты! Эти проклятые гномы! Они открыли её… Мама умирает! Она так и не очнулась, но чарующей улыбки у неё больше нет… Ей жутко больно!» — сын рыдал, а ведь я не видел ни одной слезинки на его лице уже много лет…
Я вскочил как был — в одних трусах…
Что делать?
Лайза не дышала… В её глазках зрачки были расширены полностью… Улыбки действительно не было… Рот был чуть приоткрыт… Наверное — на краткий миг она всё-таки приходила в себя… Скорее всего — ей было так больно, что она хотела закричать… Но она даже не успела открыть свой ротик, она даже глаза закрыть не успела… Краткий миг — и её уже нет…
Тело было холодным, но я просто не знал — каким оно должно быть в стазис-камере… Сердечко не билось…
Неужели это всё???
Нет! Я не допущу! Когда-то я вспорол брюхо Серебряному Дракону — самому воплощению смерти… Что-же… Теперь я стану бороться с самой Смертью…
Как это делается? Меня должны были учить!!!
Я начал делать ей непрямой массаж сердца… Я пытался сделать ей искусственное дыхание…
Две минуты… Пять… Семь… Десять…
Я просто изнемогал… Ничего не помогало…
Всё — дальше просто не оживляют… Я где-то слышал — мозг начинает уже отмирать… Тут даже тепло!
Я всё равно пытался… Пусть так, пусть инвалид, но моя Лайза будет жива!
Мишка схватил меня за руку — он ревел, но он тоже знал об отмирании мозга… Сквозь слёзы он закричал: «Папа! Всё! Стой! Мамочки больше нет! Если ты её ещё и оживишь — она будет мучиться всю жизнь!» — мой разумный мальчик…
Диана подбежала к нам: «Мальчишки! Какие вы дураки! Папа! Целуй мамочку! Я верю — ты — Сказочный Принц! Только поверь! У тебя выйдет!» — она разрыдалась…
Нет — я глупец, я просто идиот, но ради моей Дианы я сделаю и эту попытку…
Я прикоснулся к губам Любимой…
Почему-то раздвоенный язычок проник ко мне в рот… Приятно… Только я просто брежу…