– Я получила, – широко улыбнулась Кара, – и уже ответила согласием.
Майк лишь молча кивнул.
– Ну вообще-то гостями занимается Энни, – махнул рукой Джо. – Что касается меня, я просто хочу стать мужем этой женщины.
– Это так здорово, – ослепительно улыбнулась Кара, не скрывая своего восхищения. – Я обязательно приду на вашу свадьбу.
– Будем ждать, – улыбнулся Джо.
Счастливая пара, подумал Майк и опрокинул в рот порцию неразбавленного виски, наслаждаясь обжигающим и одновременно согревающим эффектом напитка.
– Я всегда знала, что из вас получится отличная супружеская пара, – с доброй улыбкой проговорила Кара, и по венам Майка пробежала теплая волна. Он попытался убедить самого себя, что это воздействие алкоголя, а не ее улыбки.
– Как Энни себя чувствует? – спросила Кара.
– Пока никаких проблем со здоровьем, – ответил Джо и повернулся в ту сторону, откуда его кто-то позвал. – Нужно идти, меня зовут.
– Запиши все на мой счет, – сказал Майк, а Джо, кивнув, отошел.
– А вот это совсем не обязательно, – отреагировала Кара.
Ее протест был предсказуем.
– Да, наверное, и все же я настаиваю, – произнес Майк.
– Ладно, – пожала она плечами, – спасибо.
– Не за что. А теперь скажи мне…
Он хотел вернуться к теме разговора, которую прервал своим появлением Джо.
Кара нахмурилась, и Майк снова заметил у нее на щеках милые ямочки.
– У меня был трудный день, – сказала она и сделала большой глоток из своего бокала. – Вернее, у меня был хороший день. Трудным он был у кое-кого другого.
В ее голосе прозвучала боль, и Майк не мог этого не заметить.
– Я знаю этого кое-кого?
Кара покачала головой.
– Я работаю волонтером в приюте Хэвенсбридж.
– Приют для женщин, – понимающе кивнул Майк и добавил, заметив ее удивленный взгляд: – Туда мы отправляем жертв домашнего насилия.
– Одна из этих женщин… она настолько деморализована… боюсь, она долго не продержится в ожидании помощи и вернется к своему бывшему.
– Ты же не можешь принимать решения за нее, – твердо сказал Майк, глядя в глаза Каре и кладя ладонь на ее руку.
Она заметно напряглась, но не отдернула руку.
– Ты можешь только давать ей советы, – продолжил Майк.
– Порой одних слов недостаточно, уж я-то знаю, – тихо сказала Кара.
Городок был маленький, и Майк хорошо знал, что ее родители не слишком ладят друг с другом. Ее отец был не самым приятным человеком, особенно в подпитии. Чего Майк не знал, так это доставалось ли от него самой Каре. От этой мысли ему стало не по себе, захотелось вдруг набить кому-нибудь морду.
– Кара? – несмело начал он.
– Что?
Он хотел спросить, не бил ли ее отец. Больше того, ему хотелось оберегать ее от любой агрессии. Однако она не нуждалась в его помощи, и Майк не знал, что делать со своим неожиданным стремлением защитить ее.
– Потанцуем? – предложил он вместо вертевшегося на языке вопроса о семейном насилии. Вот болван!
– Почему бы и нет, – после некоторой паузы отозвалась Кара.
Музыкальный автомат играл песню молодой английской певицы Адель, пока они протискивались сквозь толпу посетителей к танцполу. Как только они нашли для себя местечко, заиграла еще одна медленная лирическая песня. Сама судьба распорядилась так, что им предстоял медленный танец. Впрочем, Бог тому свидетель, Майку очень хотелось обнять Кару в танце. Он без колебаний протянул ей руку, и она вложила свои маленькие пальцы в его большую ладонь.
Он думал, что готов к соприкосновению, но пронзивший его электрический разряд оказался сильнее, чем он мог предположить. Майк притянул Кару к себе, отчаянно надеясь, что сумеет справиться с трудно контролируемой реакцией собственного тела, не заметить которую в столь тесном контакте было практически невозможно.
Оба молчали, ритмично покачиваясь в такт медленной расслабляющей музыке.
Майк ждал, что вот-вот у него появится ощущение неловкости, желание сбежать, какое он всегда испытывал, когда Тиффани пыталась строить совместные планы на будущее или когда он приезжал на воскресный ужин в родной дом, чувствуя себя в плену родственных отношений. Но нет, ничего подобного сейчас, танцуя с Карой, он не почувствовал. Он был охвачен странным сочетанием ощущений – душевным покоем и одновременно сексуальным возбуждением.
Когда Кара вздохнула, вздрогнув всем своим миниатюрным телом, и положила голову ему на грудь, последние остатки напряжения глубоко внутри его быстро улетучились. От ее волос чудесно пахло фруктами, и эффект дежавю вернулся с новой силой.