Идеальное свидание
Глава 1
— Дай руку.
Мне показалось, что сердце бьется в кончиках пальцев, и он это обязательно почувствует.
Ну и что с того? Пусть. Он же знает, что для меня это в первый раз. Я его никогда больше не увижу. Я и сейчас его не увижу, потому что мы в полной темноте. Почти в полной. Несколько крохотных точечных светильников под самым потолком не позволяли разглядеть визави, только обозначали, что в комнате кто-то есть.
Я протянула руку вперед, и он поймал ее. Черт, это было настолько остро, настолько волнующе, что низ живота мгновенно залило пульсирующим теплом, которое тут же просочилось такой же теплой влагой. Его губы коснулись пальцев, медленно прошлись по каждому, чуть задерживаясь на впадинках между ними. Легко, чуть щекотно. Перевернув руку ладонью вверх, он прошелся губами и по ней, коснулся ее самым кончиком языка — раз, другой, третий. Потом провел тонкую черту, словно рисовал хорошо заточенным карандашом.
— Тебе приятно?
— Да…
Боже, какой у него голос! Мягкий, бархатный, эхом отдающийся в животе.
А запах! Я всегда была чувствительна к запахам, особенно к мужским. Не только к парфюмам-лосьонам, больше к естественным — кожи, волос, пота и тому особенному, неповторимому, как индивидуальный идентификатор личности. Его запах был… я даже не могла подобрать подходящего слова. Пожалуй, таким же мягким и бархатным, как голос. Бывает, что человек говорит тихо, и ты вслушиваешься, чтобы не пропустить ни единого слова. А я внюхивалась, чтобы не потерять ни единой тонкой ноты запаха. На эту чувственную базу, подчеркивая и дополняя, органично ложился парфюм с горьковатым запахом миндаля и полыни.
— Как тебя зовут? — спросила я.
— Это запрещено по правилам, — усмехнулся он.
— Но ты ведь можешь придумать любое имя.
— Поверь, это только мешает. Но если тебе так необходимо, придумай сама.
Я попыталась представить, какое имя ему подошло бы, но поняла, что он прав. Это действительно мешало.
Просто голос. Просто запах. Просто прикосновения…
Просто секс…
Меня затопило тяжелой душной волной. Это было как напряженный диссонирующий аккорд, требующий немедленного разрешения. Я не думала, что желание может таким абстрактным. Или абсолютным? Тот, кто сидел сейчас напротив, был чем-то вроде призрака, обладающего, тем не менее, мощной телесностью.
Безнравственно?
Когда-то мне пытались внушить то, что физическая близость должна быть венцом близости душевной и духовной. Как некое триединство. Повзрослев, я поняла, что это как сверкающая горная вершина, до которой добираются немногие. Что у секса может быть множество других причин, поводов и побуждений, и не всегда они хуже. Просто — другие. И все же секс даже не с незнакомцем, а с невидимкой казался чем-то остро порочным.
И от этого еще более волнующим и притягательным.
Страх прошел, как только я решилась на это. Однако волнение осталось и возросло многократно, когда я оказалась с невидимкой тет-а-тет.
Странный тет-а-тет — глаза в глаза, но не видя друг друга.
Колокольчик возвестил о том, что наш дейт окончен. Меня ждали еще пять кратких свиданий в темноте. Потом я должна была сделать выбор. Впрочем, могла и не выбирать, а отметить в карточке всех. Если совпадений с потенциальными партнерами будет больше одного, все решит случай. Такой же слепой, как и эти свидания. Конечно, меня могли не выбрать вообще, но это вряд ли, потому что я новенькая, а новизна обычно вызывает интерес.
Всего пять минут на разговор. Запрещено знакомиться, упоминать хоть что-то сужающее рамки воображения: внешность, возраст, профессию, интересы. О чем тогда говорить? Да хоть ни о чем. Достаточно пары слов — чтобы услышать голос. Главное — прощупать друг друга чувственно, понять, если ли отклик.
Свой? Чужой?
Если бы не первый, заинтересовать меня мог бы любой. Потому что ни один не вызвал отторжения. Но первый зацепил. Шансы на совпадение? Или, как раньше говорили в Тиндере, мэтч? Наверно, невелики.
Ну и ладно. По крайней мере, по гостевому билету я ни за что не платила. Зато узнала, как это — дейтинг вслепую.
Когда все было закончено, я вернулась в «комнату ожидания» — точнее, комнатушку, крохотный закуток с диванчиком, шкафчиком и абстрактной картиной на стене. На маленьком столике лежали ручка и маленький бланк. Туда надо было вписать свой номер и отметить в чекбоксах выбранные номера потенциальных партнеров. Написав сверху цифру 3, я, после некоторого колебания, отметила галочкой только первый чекбокс.
Дверь бесшумно открылась, вошла девушка в черном брючном костюме и такой же, как у меня, шелковой маске, закрывающей большую часть лица. Забрав бланк и не сказав ни слова, она ушла.
Я не знала, сколько предстоит ждать, но показалось, что время остановилось.
Боже, куда я вляпалась, подумала тоскливо. Скорей бы уже все это закончилось. Пусть девушка придет и скажет, что я ни с кем не совпала. Надену пальто, возьму сумку и поеду домой. Прожую досаду оттого, что из шести мужчин меня не захотел ни один, и буду утешать себя тем, что это такой приватный позор, о котором никто никогда ничего не узнает.
Хотя… почему же ни один? Может, меня захотят пятеро — все, кроме первого. Но я все равно об этом не узнаю.
Снова открылась дверь, заставив меня вздрогнуть.
— Вас ждут, — сказала девушка глубоким контральто с хрипотцой. — Оставьте вещи здесь. В шкафу есть халат. Маску не снимайте. Когда будете готовы, идите по коридору направо. Последняя дверь в торце. Приятного вечера!
Глава 2
двумя неделями раньше
— Женщине нужен секс, — безапелляционно заявила Арина, красиво выпустив струйку дыма из сложенных колечком губ. И некрасиво стряхнула пепел мимо пепельницы.
— Спасибо, кэп Очевидность, — хмыкнула я. — Ты открыла мне глаза. Без тебя я умерла бы в неведении.
— Если у женщины нет секса, глаза у нее пустые. Погасшие. Как у тебя. А еще это плохо для здоровья. Для женского в первую очередь.
— Предлагаешь склеить парня в баре? Или вызвать проститута?
— Я знала одного роскошного проститута, — ностальгически вздохнула Арина. — Мастер своего дела. Стриптизер и проститут. Но, увы, сошел с дистанции.
— Да? — мне было не особо интересно, но приходилось обозначать свое присутствие в эфире. — Постарел? Растолстел? Ослаб?
— Нет. Уехал за границу. А потом, вроде, говорили, женился*.
— Надо же. Есть на свете женщины, берущие в жены… то есть в мужья проститутов? Или она не в курсе?
— Понятия не имею. Но мы ушли от темы. Когда, Малышева, ты последний раз трахалась?
А правда, когда? Еще в законном браке, а он закончился… черт, неужели почти год прошел?
— Все ясно, — не дождавшись ответа, Арина осуждающе покачала головой. — В прошлом веке.
— Ну не до такой же степени, — возмутилась я.
— Это гипербола, если ты еще помнишь, что это такое.
При гиперболу я помнила. Хотя журфак тоже остался далеко в прошлом. Впрочем, профессия моя как раз была тесно связана с журналистикой. Я возглавляла пресс-службу крупной торговой сети, а Арина, моя бывшая однокурсница, занимала должность медиа-аналитика и находилась у меня в подчинении.
— Рина, со своими интимными делами я как-нибудь сама разберусь. Ладно?
— Дин, ты что, обиделась? — загасив окурок, она оглянулась по сторонам, как будто в моем рабочем кабинете мог прятаться шпион. — Я просто тебе хотела кое-что предложить. Только не говори сразу «нет».
— Нет, — отрезала я, махнув рукой. — Если ты из сердобольства решила мне мужика подогнать на потрахаться, то точно нет.
— Из сердобольства! — фыркнула Арина. — Слово-то какое! Ни сердобольства, ни пиздабольства, все по-взрослому.
— Мне уже страшно.
На самом деле мне было не страшно, а грустно. Неужели отсутствие интима настолько бросается в глаза? Вроде бы женщина я достаточно интересная, можно даже сказать, красивая, выгляжу моложе своих тридцати трех. Вот только глаза… Тут Ринка была права. Глаза действительно потухшие. Как будто прожила на свете лет триста и больше уже ничто не может меня заинтересовать. Я жила словно в оцепенении. Подруги пытались с кем-то познакомить, и я несколько раз сходила на свидания, но потенциальные кавалеры, видимо, чувствовали эту мою замороженность и сливались, даже не попросив для приличия номер телефона.