Могу с уверенностью утверждать, что дела, описанные в этой книге, имели мало шансов на вынесение обвинительного приговора судом присяжных в Соединенных Штатах. Хотя именно немцы высмеивают судебную систему США и считают ее сомнительной, она все же требует веских доказательств и фактов, чтобы убедить присяжных в виновности подсудимого. В случае сомнений вынесение оправдательного приговора является обязательным, а осуждение обвиняемого невозможно, если хотя бы 1 из 12 присяжных заседателей выразит сомнение в виновности подсудимого. В Германии, напротив, действует железный принцип «in dubio pro reo». К сожалению, он уже утратил свой блеск, ведь решение в пользу обвиняемого выносится, только если у судьи есть субъективные сомнения. Не существует никаких правил относительно того, когда у судьи должны возникнуть эти сомнения, а судьи обычно достаточно самоуверенны и зачастую недооценивают собственную склонность к ошибочным суждениям. Более 80 % всех приговоров являются обвинительными, в 2020 году их было 66 497. Число оправдательных приговоров составило всего 2531.
Что еще хуже, в немецком уголовно-процессуальном праве мало шансов изменить ошибочный приговор, причем, что иронично, в первую очередь это касается наиболее серьезных обвинений. Многие люди не знают, что в случае «незначительных проступков», таких как кража, уклонение от оплаты проезда или простое причинение телесных повреждений, у обвиняемого есть три инстанции для пересмотра обвинительного приговора. Однако в отношении тяжких преступлений, таких как убийство и причинение смерти, существует всего одна апелляционная инстанция. И то при так называемом пересмотре единственной допустимой формой апелляции на осуждение за убийство первой инстанции приговор проверяют лишь на наличие юридических ошибок. Такие данные, как показания свидетелей или вещественные доказательства, не проверяются на предмет подлинности. К тому же выводы суда первой инстанции часто принимаются как священная истина, даже если они явно ошибочны. Иногда это приводит к весьма странным последствиям: если, например, свидетель на судебном процессе первой инстанции говорит, что не видел преступника, но суд понимает, что свидетель мог его видеть, последнее будет считаться «действительным» и для апелляционного суда, даже если 150 зрителей судебного процесса, прокурор и адвокат услышали противоположное. Особенно постыдным для современного государства XXI века является тот факт, что по сей день немецкая судебная система отказывается делать видео– или аудиозаписи судебных заседаний или, по крайней мере, показаний свидетелей; во время судебных слушаний по убийствам не ведется даже письменный протокол содержания показаний свидетелей. Можно подумать, что судебная власть предпочитает неправомерные приговоры тщательному анализу фактов.
Вы можете возразить, что в описанных здесь делах тот или иной обвиняемый мог быть осужден вполне справедливо, даже если найти стопроцентное доказательство не удалось. Но может ли правовое государство допускать такое, что абсолютно невиновные люди проведут жизнь в тюрьме за предполагаемое убийство, а настоящий преступник останется безнаказанным? И какова доля таких ошибочных приговоров: 1 %, 10 % или даже 25 %? Последняя оценка, вероятно, наиболее близка к истине, и эта цифра очень тревожит. Я мог бы рассказать вам про бесчисленное множество подобных случаев, а мои коллеги-адвокаты вспомнили бы еще столько же.
На момент публикации этой книги решение по делу «Убийство без трупов» еще не вступило в законную силу, по двум другим делам («Следуй за деньгами» и «Радиомолчание») готовится возобновление судебного разбирательства, а дело из последней главы («В туннеле смерти»), учитывая его раскрытие, можно считать всего лишь почти идеальным убийством. Здесь следует понимать одну вещь: точно так же, как убийства могут оставаться нераскрытыми, может быть и огромное количество людей, ошибочно осужденных за преступления, которых они не совершали. Все эти дела объединяет то, что преступление осталось безнаказанным, настоящий преступник все еще на свободе, а жизнь невиновного человека разрушена.
Благодарности
Юридическая компания Хайндль и Ланг