– Мне не хочется кушать… – пискнула Лера.
– Знаю, – мягко ответил он. – Ты никогда не хочешь есть в таком состоянии. В последний раз потеряла почти двадцать килограммов за десять дней. Фото показать? Я сохранил. Для подобных случаев.
Лера покачала головой и вдруг, набрав побольше воздуха, затараторила вновь:
– А что, если Денис ничего не знал о болезни? Вдруг ему помогли умереть? Я думала о Нате. Она же позвонила мне в то утро, когда умер Денис. Зачем? И еще один вопрос! Дай мне задать еще один вопрос!
Пашка покачал головой:
– Сначала в душ. Поговорим после душа.
Он чувствовал, как ломает хрупкое психологическое сопротивление. Лера шевелила губами, будто ей сделалось сложно выдавить внятные звуки. Пашка обнял ее за плечи, помог дойти до ванной комнаты и, удостоверившись, что Лера застыла под струями теплой воды, вернулся на кухню.
Монтаж никто не отменял, а сроки горят. Никакого вдохновения, конечно же. Монтировалось, что называется, без души, торопливо и неровно. Вряд ли прыщавые зрители порносайтов заметят мелкие косяки и склейки, но Пашку такая халтура коробила неимоверно. Это как в старом анекдоте про фальшивые елочные игрушки.
– В общем, слушай вопрос, – сказала Лера, появившись из ванной. – Всего три дня прошло со дня смерти Дениса, а Ната удалила все его аккаунты и подчистила все фотографии с ним на своих страничках в социальных сетях. Вывесила только одно фото – со свадьбы, где они вдвоем. Очень красивое. Подписала: «Прости. Нам было идеально вместе». А больше фотографий нет.
– То есть как нет? А раньше были? – Пашка не отрывался от монтажа. Рыжеволосая милфа как раз расстегивала бюстгальтер.
– Да. Денис мне сам показывал несколько фото с ее страницы в социальной сети. А еще ответь: зачем блокировать страницы умершего мужа? Сразу же. Я погуглила, нельзя просто так удалить страницу. Нужно или быть ее хозяином, или обращаться в техподдержку и доказывать смерть человека. Сдается мне, Ната заходила из-под его аккаунта. И к чему такая скорость?
Она села на стул рядом, взяла из его рук планшет, быстро открыла браузер, пробежалась по адресам. Пашка не сопротивлялся. Стало любопытно, куда приведет Леру ее болезненная логика.
– Вот, смотри. Удалена. И эта удалена. Он был в друзьях у Вики. Теперь нет. Страница удалена пользователем. Как тебе? Ты когда-нибудь видел человека, который в спешном порядке удаляет страницы своего супруга? И еще одно. Я проверила мессенджеры, где мы переписывались. Все эти «соскучилась», «люблю», «скоро буду». Они пустые. Удалено все. Ната зашла с его телефона и зачистила вообще все беседы.
– Положим, я бы тоже удалил такое, – шевельнул плечом Пашка. – Может быть, она не в силах выдержать разлуку. Или еще что. У Наты свои странности.
– Или она мстит мне.
– Каким образом? И главное – зачем?
Впрочем, ответ на второй вопрос был очевиден.
– Удаляет человека из моей памяти. Кто-нибудь сейчас хранит фотографии? Не в телефоне или компьютере, а распечатанные на бумаге? Никто не хранит. Так же как не пишет бумажные письма, не шлет открытки. Понимаешь? Сейчас легко стереть память о человеке. Удалить отовсюду. Нет альбома с фотографиями, который можно взять с полочки и пролистать, а значит, нет воспоминаний. Рано или поздно человек просто забудется.
– Очень необычная месть, – произнес Пашка негромко. – Даже если и правда. Но моя задача, знаешь, в другом. Тебе надо успокоиться, отвлечься и прийти в себя. Поэтому мы сейчас приготовим поесть. Корнишоны с йогуртом, блин. А потом я сделаю все, что сказал. Информационный карантин. Проверено.
– Возможно, я что-то наговорила ей, – сказала Лера. – Но не помню, что именно. Вижу звонок, время разговора. Дыра в голове. Ты прав. Надо остыть. Запишусь завтра к врачу, пусть даст новый рецепт. Не знаю, куда пропали эти проклятые капсулы… Успокоюсь. Ты же не дашь мне снова вляпаться во что-нибудь серьезное, правда?
Пашка вспомнил, как много раз сидел на этом же самом месте, за этим же самым столом, и обещал, что не даст Лере никуда вляпаться. А она вляпывалась с такой невероятной частотой, будто хотела непременно завязать с этой жизнью до двадцати. Пашка вытаскивал и снова обещал. Обещал и вытаскивал. Пока не случилось самое страшное, что вообще может случиться, – смерть ребенка.
– Доставай йогурты… – проворчал он. – Тостер еще работает? В прошлый раз жег ужасно. Давно пора новый купить. И сахар надо бы убрать, справишься? Я пока покурить. Обычные сигареты, не смейся. Посмотри, душ всегда идет тебе на пользу. Стало намного лучше. Намного лучше.