Однако, из истории известно, что в России станки для печатания денег изобретателями-самоучками изготавливались и раньше. Один из наиболее любопытных фактов этого рода произошел в начале XX века. А случилось вот что.
В период с 1910 по 1912 год в денежном обращении ряда регионов Российской империи стали довольно часто появляться фальшивые кредитки самого крупного, 500-рублевого, номинала. Чтобы воспрепятствовать росту количества фальшивок, в 1913 году было решено вместо находящихся в обороте пятисотрублевых кредитных билетов образца 1898 года выпустить билеты образца 1912 года, но с более высокой художественно-полиграфической степенью защиты.
Однако, к удивлению и досаде финансистов, вскоре после проведения указанного мероприятия в денежном обороте ряда регионов, особенно в Сибири, Поволжье и Крыму, появились фальшивые кредитные билеты только что выпущенного образца. Причем они были так искусно изготовлены, что даже опытные финансовые работники казначейств и банков не всегда могли отличить их от настоящих.
Такая ситуация сохранялась до тех пор, пока в марте 1915 года начальник московского сыска Маршалк не обратил внимание на случайно обнаруженный в одной из меняльных лавок Москвы 500-рублевый кредитный билет. Профессиональная интуиция подсказала детективу, что билет фальшивый, но он был так искусно изготовлен, что экспертиза Государственного банка Москвы не смогла подтвердить это предположение.
Тогда купюра была отправлена в Петроград. Однако и здесь анализ и внимательное сравнение всех деталей орнамента присланного билета свелись к тому, что купюра настоящая. И все бы, вероятно, на этом и закончилось, если бы один из специалистов случайно не обратил внимание на то, что на билете стояла подпись управляющего банком Коншина, тогда как выпущенные кредитные билеты подписывались уже вновь назначенным управляющим Шиповым. Отсюда следовало, что билет был фальшивым.
В это же время стало известно, что в Петроград привезен, в качестве образца для сбыта в столичные банки большой партии подделок, такой же фальшивый пятисотрублевый кредитный билет. А вскоре было установлено и имя «сбытчика» экспериментальной подделки, и имя клиента из «Соединенного банка» в Петербурге, который должен был принять 200 тысяч фальшивок в обмен на облигации.
Однако «сбытчика», которым оказался москвич Бородин, встретил не кассир банка, а опытный сыщик. Бородин не стал запираться, и сразу же сознался, что поддельную купюру получил от московского купца Соловьева.
Не прошло и четырех дней, как было установлено, что основную роль в печатании фальшивых денег играл А.П. Пост. Как выяснилось позднее, он оказался и художником, и мастером-гравером, и изобретателем станка, и печатником, и вообще всей «фабрикой». Пост признался, что станок для печатания пятисотрублевых купюр был изобретен и изготовлен им в Москве за сравнительно короткий срок. Полная же стоимость всей «фабрики» Поста составила, по оценкам научно-судебной экспертизы, всего 500 рублей, тогда как только один печатающий станок стоил не менее 300 тысяч — деньги на те времена огромнейшие. Кроме того, экспертиза установила еще один невероятный факт: фальшивомонетчик не знал, что раскрыл тайну секретного «орловского» способа печати, запатентованного в России и за границей. Более того, ему даже удалось усовершенствовать этот способ…
Громкое дело «О всероссийской шайке злоумышленников по подделке и сбыту пятисотенных кредитных билетов» продолжалось более полутора лет. Под судом, состоявшемся в Красноярске, находилось 28 обвиняемых из разных областей России. В результате А.П. Пост был приговорен к 15 годам каторжных работ, а организаторы шайки — всего к шести годам каторги.
По сей день остается неразгаданной самая большая загадка фальшивомонетничества в Советском Союзе — «уральский вариант». В 1972 году «уральскими» деньгами впервые расплатились на рынке за спортивный костюм. Вскоре эти деньги стали мелькать в Перми, Челябинске, Свердловске (поэтому их и прозвали «уральским вариантом»). Иногда неизвестный умелец совершал наезды в Крым и Москву.
Сперва он делал червонцы и полусотенные, а с 1976 года перешел только на червонцы. При этом мастер постоянно повышал свою квалификацию. Если его первые деньги содержали несколько отличий от настоящих, например, на земном шаре, помещенном в крохотный герб СССР, не было Гренландии или где-то отсутствовала запятая, то в 1981 году осталось лишь одно отличие: в перечислении названия червонца на языках народов Союза перед словом «карбованец» не было запятой.