— Я убью тебя во сне!
— Я тоже тебя люблю, ангелочек, — слабый проблеск веселья послышался с другой стороны двери.
— Ох… Успокойся!
Я провела остаток дня в своей комнате, снова открыв дверь только где-то в одиннадцать часов, и то, очень тихо. Осторожно я направилась в ванную, внимательная к каждому звуку. После чистки зубов, следя за тем, чтобы не шуметь даже выключателем света и чтобы шаги не издавали ни звука, я пробралась обратно в свою комнату и легла, признательная, что смогу спокойно заснуть.
***
Страшный удар грома разбудил меня.
Встревожившись, я повернулась к окну и увидела, как свирепый шторм бушует снаружи. Холодный пот прошиб все мое тело. Молния ярко раздваивалась в небе, посылая электрические синие вспышки в заднюю часть комнаты, быстро сопровождающиеся тресканьем, которое отзывалось в глубине моего желудка. Это было похоже на звук, будто земля разрывалась на части.
Одной рукой я схватила одеяло на кровати и подтянула его к лицу, а другой отчаянно шарила вокруг в поисках выключателя к моему ночнику. Когда мои пальцы наконец нашли его, ответом знакомому щелчку была темнота. Я пощелкала выключателем еще пару раз, но свет так и не появился. Мои руки начали трястись довольно сильно, я нашла свой телефон и отыскала «Б» Бетани, но сразу вспомнила, что ее здесь нет. Еще одна вспышка молнии осветила небо, когда мой телефон громко упал на пол.
С бешено бьющимся сердцем, я начала делать резкие, мелкие вздохи и встала с кровати, чтобы выйти из комнаты.
Сильно трясясь, я прошла через гостиную, заставляя глаза держаться подальше от окон, пока не достигну коридора, где я была бы подальше от сверкающих вспышек и шума. Прежде чем я успела сделать это, вспыхнула удивительно яркая молния, и казалось, ослепила меня, когда звуковой удар расколол мое сознание на две части. Пораженная ужасом, я закрыла глаза. И это было большой ошибкой.
С зажмуренными глазами, образы пробивались к поверхности моего сознания, как тела, поднимающиеся на поверхность озера. Буря все еще бушевала, но теперь все углы комнаты были изменены — я снова вернулась в этот необычный отель в Париже.
Дождь хлестал в оконные стекла и влетал в открытые двери балкона, белые занавески развевались на ветру. Я двинулась вперед, чтобы закрыть их, но почувствовала, что мои ноги ударились о что-то твердое. Встав на колени, я опустила руки, чтобы почувствовать, обо что я споткнулась, темнота комнаты, кажется, заполняла меня, и поднималась, словно желчь в моем горле.
— Мама? — запнулась я в ужасе.
Мои руки прикоснулись к чему-то мягкому и теплому. Густая жидкость растекалась по ладони и между пальцами. Ощущалось, будто я погрузила свои руки в сироп. Подняв их, чтобы разглядеть, холодный синий свет заполнил комнату, словно стробоскоп, сияющий черновато-красный цвет вырисовывался на фоне моих рук. Тогда пришел гром, и я начала кричать.
Вдруг чьи-то руки обхватили мою грудь, удерживая на месте. Каждое усилие, которое я делала, чтобы вырваться, было подавлено одинаковым сопротивлением, и все мои пинки и крики не могли освободить меня.
— Нет… Нет! — завизжала я так громко, как и гром.
— Саша! — Звук пришел ко мне словно с конца старой, потрескивающей телефонной линии.
Я продолжила дергать руками и ногами, слюна вылетала из моего рта, когда я всем сердцем и душой вступила в ожесточенную борьбу, не добиваясь ни дюйма свободы. Когда я израсходовала всю свою энергию, не осталось ничего, кроме как обмякнуть, как тряпичная кукла, безразличная и бешено трясущаяся.
— Саша! Посмотри на меня!
Совершенно дикая и за гранью понимания, я медленно открыла глаза, реальность потихоньку возвращалась ко мне маленькими, неуверенными шагами.
Алекс сидел спиной к стене в коридоре, держа меня крепко сзади, в то время как я была зажата между его руками и ногами, съежившись напротив него в тугой комок. Одна маленькая свеча мерцала рядом, полки, где мы оставляли наши ключи, но с таким же успехом, мы могли бы быть и на дне колодца.
— Шшш, это просто энергия. Она вышла. — Я чувствовала кончики пальцев Алекса на моей щеке, убирающие мокрые пряди волос.
Подняв голову, я могла видеть сквозь мрак, что его глаза были обеспокоены.
Ужасно, когда это происходило, но кажется, я ничего не могла сделать, чтобы избежать этих… происшествий. Были ли это панические атаки или что-то другое, кажется, мне придется переживать худшую ночь в моей жизни снова и снова. Прошло два года, и до сих пор я ничего не могу сделать, чтобы сопротивляться, когда воспоминания приходят с такой силой. Было проще выходить из них, если кто-то был рядом, но потом мне всегда было неловко и стыдно. Мысль, что мой больной нерв обнажен для всех, была ужасна, но быть одной в такой момент хуже. Скорее всего, Алекс был последним человеком, которого хотелось бы видеть, но я была рада, что он здесь.