— Ну смотри! Раз…Два…— Я дернулась еще несколько раз безрезультатно. — Три…
Он был прав. Я не закричала. Неважно, что я собиралась сделать, я не смогла, потому что он притянул меня ближе к себе и прижался своими губами к моим. Я перестала дышать, чувствуя что-то, что было далеко за пределами удивления. Мой мозг взбунтовался всего раз, взывая ко мне с расстояния, что это может быть подходящий момент врезать ему и вырваться на свободу. Но мое тело не слушалось. Вся моя злость испарилась, я была охвачена другими эмоциями. Я почувствовала умиротворение.
Я забыла обо всем и ощущала только губы Алекса на своих. Чувствуя его теплый язык, мягко касающийся моего, я прижалась еще ближе и крепко обхватила руками его шею. Это было, как воспарить над небесами, и я уверена, что никогда раньше не испытывала такого ощущения. Чувствуя, как его рот медленно отстраняется от моего, я открыла глаза и посмотрела на него.
— Больше никаких пустых угроз о крике на весь дом, — сказал он и отступил. — Привлечение внимания — плохая идея в данной ситуации.
С этими словами он сел обратно на стул и взял сигарету из пачки, будто ничего не произошло. Потеряв дар речи, я приросла к месту, наверняка выглядя как какая-то школьница, развернулась на пятках и побежала в свою комнату.
Стоя напротив окна и уставившись вниз, я увидела, как деревья качаются на сильном ветру, воющим на улице. Похоже, скоро будет еще один шторм, не отличающийся от вихрей эмоций, бушующих в моей голове. Я подняла руку, чтобы прикоснуться к губам, и закрыла глаза.
Злость побежала по моим венам, словно электричество, и я захотела что-нибудь разбить, но не потому что он осмелился поцеловать меня. Я была зла на себя, потому что я так сильно этого хотела. И потому что я хотела большего.
***
Свернувшись на диване в гостиной, я смотрела телевизор и буквально пожирала сырный сэндвич, — единственное, что я смогла соорудить из оставшихся в холодильнике продуктов. Два часа заняло у меня, чтобы успокоиться после происшествия с тараканом и запихнуть в себя хоть какую-то еду. Вероятно, у меня уйдет больше времени на то, чтобы отойти от других событий этого дня. Закончив с последними крошками, я достала лак для ногтей из выдвижного ящика и занялась пальцами на ногах.
Почти закончив красить второй слой, я услышала открывающуюся дверь и увидела краем глаза, как подошел Алекс и сел на другую сторону дивана.
— Разве это не слишком для тебя?
— Я не понимаю, о чем ты, — ответила я, не отрываясь от своих ног, упирающихся о край стола.
— Зеленый, я имею в виду, я ожидал розовый…
— Да, это я … Зеленые ногти… Спать в странных местах… Настоящая истеричка… — я надеялась, это прозвучала достаточно саркастично.
— Я извинился за это.
— Аа, забудь…
— Зачем ты это делаешь?
— Крашу свои ногти? — Я бросила презрительный взгляд в его сторону.
— Спишь в коридоре? Это не случалось раньше, по крайней мере, пока я здесь. Почему прошлой ночью? Ночной кошмар или что?
— Что-то типа того.
— Типа чего?
— У меня панические атаки. Вот так, — тяжело выпалила эти слова. — И я не хочу об этом говорить, ладно?
— Может быть стоило… Чтобы справиться со своим страхом, сначала ты должна признать, чего именно ты боишься. Однако, это самая трудная часть.
— И ты считаешь, что ты тот самый человек, перед кем я могу обнажить свою душу?
— Вероятно, нет, но здесь только я. И я очень хороший слушатель. — Он наклонился ко мне, взяв рукой мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Скажи мне, что расстраивает тебя, Принцесса.
Из-за его прикосновения и близости, теперь знакомое жгучее чувство прошло через мое тело. Алекс был последним человеком, которому я бы хотела открыть свое сердце, но, возможно, он был единственным, кто мог услышать всю правду. Прежде чем я осознала, что произошло, слова полились сами собой.
— Два года назад я была с мамой в Париже. Месяцами я умоляла ее отвезти меня в Лувр, но Николай ничего не хотел слышать об этом. Он говорил, это слишком опасно, потому что он был самым настоящим параноиком. В итоге я попросила ее увезти меня тайно, в конце то концов, что, черт возьми, может произойти за одни выходные, так?
Я покачала головой и уставилась на лак для ногтей на столе, чувствуя вину, раскаяние и что-то намного более темное, поднимающееся внутри меня, пока я пыталась держать все под контролем. Рука Алекса опустилась на мою, и я подняла голову, увидев, что он внимательно смотрит на меня, словно ожидая, что я вскочу и брошусь в свою комнату в любой момент. Очевидно, ему так же было не понятно, почему я решила рассказать ему эту историю.