— Такие как я?
— Ты знаешь, что я имею в виду. Николай крутит огромными деньгами. Ты, должно быть, была окружена горничными всю жизнь. Я думал, что тебе привычнее платить кому-нибудь, чтобы делать уборку, нежели рисковать ободрать ногти.
— У тебя такое высокое мнение обо мне.
— Я не это имел в виду. Просто…ты озадачила меня.
— Скажем так, я хотела забыть, какой моя жизнь была раньше. Может это прозвучит глупо, но драить кастрюли на кухне и начищать до блеска собственный туалет один из способов это сделать. Мой первый опыт такой работы был… достаточно забавным.
— Я весь во внимании.
— В жизни никому не расскажешь об этом. Это понятно?
— Конечно. — Он усмехнулся себе под нос.
— Поверь мне, это не смешно, когда тебе восемнадцать и кто-то должен тебе объяснять, как использовать губку или что нужно насыпать порошок в стиральную машину, прежде чем включать ее. Одним из самых больших сюрпризов было то, что там нельзя стирать обувь.
— Да ладно? Я бы никогда не догадался.
— И… Первый раз, когда я мыла окна, я использовала жидкое мыло. У Бетани был нервный срыв, когда она пришла домой и увидела мой шедевр. Два дня ушло на то, чтобы оттереть разводы.
— Вы с Бетани очень близки.
— Можно сказать и так.
— Как много она знает о том, откуда ты и все такое?
— Ничего. Я хотела рассказать ей об этом тысячи раз, но не смогла. Я думаю, так безопаснее для нее. Бет, Пауло, они все в неведении. Им не нужно знать эту тайну обо мне.
Последовала пауза, во время которой, как мне показалось, Алекс решался спросить что-то у меня.
— И как много ты знаешь, Принцесса? Что ты действительно знаешь о том, чем занимается Николай?
— Слишком много, — тихо ответила я.
— Слишком много? Что ты хочешь этим сказать?
— Я имею в виду, ты можешь сказать мне, какой товар тебе нужен, и я расскажу тебе, с кем тебе надо переговорить, какую цену тебе нужно будет заплатить, кого спросить о доставке и как перевести деньги, чтобы это выглядело законным. И что произойдет, если ты не выполнишь свою часть сделки.
Алекс немного напрягся, но не убрал руку с моей талии, поэтому я продолжила:
— Также, я могу дать тебе пару советов о том, как решить те или иные проблемы, которые могут возникнуть. Проблемы могут просто исчезнуть, знаешь ли.
Я услышала, как он тихо выругался себе под нос, как будто мой ответ был далек от того, что он хотел услышать. Последовало молчание, и стало очевидно, что шторм теряет свою силу, поэтому единственными звуками были дождь и наше дыхание.
— Я думал, что Николай умнее и не позволил тебе вникнуть во все это так глубоко.
— Ха! — ухмыльнулась я, — Ты действительно думаешь, что он мог все скрывать? Николай постоянно пытался удержать меня подальше, и если ты спросишь его, он, возможно, тебе скажет, что я ничего не знаю, особенно об ужасной стороне. Это не его вина, что дети все слышат. Мне кажется, я была частью мебели, и вот тогда все слышишь. Они скорее всего думали, что я не пойму… но они не настолько умны.
Лежа на спине, его голова покоилась на одной руке, Алекс поднял руку, чтобы прикрыть глаза. Его челюсть была плотно сжата, из-за чего он выглядел сердитым, может быть даже разъяренным, не могу сказать. Эта реакция и его тон сильно удивили меня. Я не знаю, почему его так сильно взволновало то, что я знаю о делах Николая.
Я воспользовалась тем, что его глаза были скрыты, чтобы рассмотреть его голую грудь. Я уже видела его пару раз без рубашки, но всегда пыталась быстро отвести взгляд, на случай, если он поймает меня за разглядыванием. И на этот раз здравый смысл подсказывал мне отвести взгляд, но как хорошо, что соблазн был слишком велик.
Поддавшись чарам, я позволила своим глазам двигаться по темной фигуре передо мной, чувствуя, будто я тайно пролистывала наброски какого-то художника.
Все татуировки были выполнены в разных оттенках черного и покрывали поверхность его тела от ключиц до низкого пояса пижамы. Большинство из них составляли стилизованные формы и символы, которые вместе сформировывали одну большую композицию, начало или конец которой никогда бы не обнаружились. Некоторые бледные линии, которые я не замечала раньше, попались на глаза, пересекая несколько темных узоров и изменяя их форму. Когда я присмотрелась более внимательно к его животу, я постаралась не задохнуться, когда я разглядела большой, глубокий шрам, доходящий примерно до его пупка.
— Не самое красивое зрелище, не так ли? — подметил он с горечью в голосе.
— Да нет. — тихо сказала я. — Как ты получил его?