— Я недостаточно быстро двигался.
— Мне больше интересно, как ты попал в такую ситуацию, где кто-то чуть не вырвал один из твоих органов. Я не имела в виду техническую часть.
При этом Алекс вздохнул и переместил свое тело, дав понять, что он не собирается дальше ничего объяснять. Так как разговор был внезапно закончен, я могла лишь продолжать смотреть на его лицо, надеясь прочесть что-нибудь по нему.
— Ну тогда, мне очень любопытно, означают ли что-нибудь все эти татуировки?
— Ты думаешь, что я бы покрыл свое тело всяким дерьмом, которое должно быть со мной всю жизнь? — Он выглядел немного обиженным.
— Не знаю… Думаю, нет. Но их так много. Как такое возможно, что каждая имеет значение?
— Я могу сказать, что я сложный человек.
— Слово странный лучше бы подошло…
— Ну или так… — слегка улыбнулся он. — Как правило, я никогда не говорю о них… но для тебя я сделаю исключение. Я расскажу тебе, что символизирует одна из них.
— Только одна?
— Только одна.
Я прервала зрительный контакт, чтобы снова устремить взгляд на его грудь и сфокусироваться на одной части, которая привлекла мое внимание минуту назад. Рисунок был относительно простой и изображал свернувшуюся змею, ее челюсть была сомкнута вокруг собственного хвоста, образуя кольцо.
— Вот эту, — Осторожно указала я рукой, чтобы не дотронуться до его кожи.
— Ты уверена? У тебя только один шанс, — спросил он, и я кивнула.
— Тогда ладно. Это Уроборос. Это название на греческом и означает «пожирающий свой хвост». Он символизирует постоянный цикл возрождения — чередующиеся состояния жизни, смерти и возрождения. Ты можешь найти тут вечность. — Он прошептал последнюю часть, когда выключил лампу.
— Что-то вроде бессмертия? — спросила я.
— Да, этому может быть другая интерпретация.
— Почему ты захотел набить ее себе на тело?
— Мне нравится идея возрождения и вечности. — Он замолчал на мгновение и устремил взгляд на невидимую точку на потолке. — Я не хочу думать о том, что после смерти ничего не будет.
После этого он продолжил молча смотреть в потолок, так что казалось, что он забыл обо мне напрочь. Я наблюдала, как он спокойно лежит, его большое, накаченное тело вытянулось на простынях, эти резкие черты лица стали еще более заметны на фоне полумрака, исходящего из окна.
Очень медленно я переместила тело ближе к нему и положила голову ниже между его рукой и подушкой. Почувствовав его дыхание на своих волосах, я обуздала свои руки в борьбе с непреодолимым желанием прикоснуться к нему. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, растворившись в его запахе. Он напомнил мне лес ранним утром, свежий, едкий и успокаивающий.
Очередная загадка, как я могла полностью раствориться в этом человеке, о котором ничего не знала. Не считая Тайлера, я всегда обращала внимание на интересные умы, а не на наружность. Алекс оставил меня в состоянии полнейшего смятения. Несмотря на то, что он сводил меня с ума, было понятно, что мне было немного страшно рядом с ним, было что-то такое внутри него, что влекло меня, словно мотылька на огонь. Как одна из ночных бабочек, я чувствовала, что мои крылышки горят из-за того, что я подобралась слишком близко к огню, карающему меня за любопытство. Может быть его секреты, на которые я запала, заставляли меня воображать всё то, чего на самом деле не было.
Снаружи от шторма остался лишь мелкий дождик, задувающий в легких порывах в стекла. Изменение рисунков капель на стекле сделало меня сонной, и я позволила глазам медленно закрыться. Прежде чем сон захватил меня, я вспомнила шторм и поняла, что разговор с Алексом каким-то образом стер мои страхи.
Глава 7
Нет — это не вариант
Звук звенящих чашек и аромат кофе выдернул меня из сна. Сначала я зажмурилась от дневного света, но потом позволила глазам немного приоткрыться, чувствуя себя человеком из фильма, которого вынесло на берег после авиакатастрофы. Зеркало на двери шкафа первым попалось на глаза, и в отражении я увидела пушистое розовое одеяло, валяющееся непонятной кучей на полу. Я увидела свое тело у края кровати, колени, подогнутые под тонкой серой футболкой, и тяжелую татуированную руку, лежащую на мне. Голова Алекса была рядом с моей на подушке, только его темный подбородок и половина лица были видны за мной. Шум в квартире, казалось, вовсе не беспокоил его, и он спал как младенец.
У меня перехватило дыхание от неожиданного ликования, и я не могла оторвать глаз от отражения. В данный момент он не выглядел жестоким или опасным, и даже его постоянного задумчивого выражения не было. Во всяком случае, он выглядел умиротворенным и намного моложе, чем раньше. Меня осенило, что я провела ночь, прижавшись своим телом к его уже во второй раз, до сих пор не зная точно сколько ему лет.