— Рад за тебя, — не поддаюсь на его провокации и пытаюсь перевести наш, не туда зашедший, диалог. — Как Никитос?
— У нее смеситель сломался в ванной, — Максим не теряет надежды, но и я не оставляю попыток спасти наш пока еще непринужденный разговор.
— Сашке сколько еще ходить?
— Она попросила помочь, но я ж в этом не петрю, сам знаешь. Зато Андрюха был счастлив оказать помощь.
«Вот зачем, а?» — практически рыдает мой внутренний голос. Все ж так было хорошо.
Стоп.
Андрюха?
Какой, млин, Андрюха?
Юдин?
— Помог? — между делом уточняю.
— А то! Потом на чай остался, — друг довольно скалится.
Мы болтаем еще полчаса, и всё это время я перевариваю полученную информацию от Филатова и понимаю, что меня нешуточно бесит то, что какой-то левый мужик хозяйничал в доме моей жены, пусть и бывшей.
Почему она не позвонила мне?
Почему не попросила о помощи?
Мой поток иррациональных мыслей нарушает Алина, протискиваясь в кабинет с пакетами еды.
Сволочь-Филатов все-таки добился своего и вывел меня на эмоции.
Бросаю на невиноватую в моей чрезмерной амбивалентности помощницу грузный взгляд, отчего девушка моментально вспыхивает и молниеносно удаляется.
Вот, за что я ценю Алину — она понимает меня без слов.
Карандаш в моих руках с треском ломается, а зубы, того и гляди, раскрошатся в муку.
Чертов Филатов!
10. Агата
По обыкновению мои пятницы и субботы заняты подготовкой невест к торжеству, но сегодня тот редкий случай, когда я могла бы подольше поваляться в постели, а позже спуститься в кофейню и спокойно, без суеты, позавтракать.
Могла бы…
Но я сижу в гостиной на полу, обложившись платежками по коммунальным услугам, и не фига не понимаю.
Что такое водоснабжение? И чем оно отличается от водоотведения? Почему бы просто не написать — «Вода»?
Кстати, где у меня счетчик воды находится?
А что значит ТБО: трубо-обслуживание, термо-био-организация?
Господи, что?
Я смотрю на разложенную перед собой макулатуру и плакать хочется. Всем этим всегда занимался Леон, а я понятия не имею, как снимать все эти показания!
Вчера в обед позвонила женщина из газовой службы, предупреждая, что в понедельник придет опломбировывать газовый счетчик. Я еле успела записать перечень документов, которые она просила подготовить. И я даже не уверенна, что записала правильно, и, если уж на то пошло, я не уверенна еще и в том, что все эти документы у нас есть, по крайнем мере с восьми утра я перерыла всю квартиру, но ничего, похожего на слова «паспорт газового оборудования» или «документ о праве собственности», я не нашла.
Меня накрывает чувство безысходности и собственной беспомощности. Прожить шесть лет в браке, и совершенно ничего не знать в быту, — стыдно. Я не склонна к рефлексии, но сейчас отчетливо понимаю, что абсолютно не готова, да и не способна вести домашнее хозяйство. Мне хочется по-детски топнуть ножкой, надуть губы и прокричать, что я — девочка, созданная дарить красоту этому миру, а не вот это вот всё.
Собираюсь заплакать, но мои попытки прерывает телефонный звонок по видеосвязи. Мама!
— Привет, мамуль! — практически всхлипываю я.
Да, мне себя жалко, и я не вижу в этом ничего постыдного.
— Привет, моя девочка! Как ты? — мамуля смотрит на меня своими теплыми глазами, и я осознанно понимаю, что безумно соскучилась по родителям.
Полгода назад мои родители переехали в Израиль. Папу давно тянуло на Родину, поскольку там живет практически вся его родня, включая брата-близнеца Натана, который так же, как и папа, работает врачом. Мама очень переживала из-за незнания языка, боялась потерять себя в чужой для нее стране, да и со мной расставаться ей совсем не хотелось. Но в последние два месяца я слышу исключительно восторженные отзывы в трубке и вижу счастливое лицо мамы, вот прямо как сейчас!
— Мам, я соскучилась!
— Я тоже милая, я тоже! — мама делает печальное лицо и посылает мне воздушные поцелуйчики. — Знаю, что уже говорила, но впереди лето, и, возможно, у тебя получится вырваться к нам хотя бы на пару недель? В Петах-Тикве просто потрясающе, а погода сейчас какая, м-м-м. Да и твои братья хотят с тобой повидаться, — соблазняет меня мама.
— Обязательно передавай привет Аарону и Аврааму! Но с приездом не могу обещать. Лето — самый свадебный период. Ну как я брошу своих принцесс? — улыбаюсь маме. Я так рада ее видеть, что готова влезть в экран телефона.