Выбрать главу

Это у нее профессиональный юмор такой, м-да. Смотрю на Агату, у которой дергается нервно бровь.

— Агата Давидовна, фамилию менять будете или… оставляете мужа? — обращается оранжевогубая к жене.

Агата подпрыгивает.

— Мужа я оставлять не буду. Вы и так нам дали целый месяц на раздумывания! Мы… всё решили, — возмущается Агата.

Меня потрясывает от беззвучного смеха, а ржавогубая усиленно старается переварить услышанное.

— Агата, эта милая женщина спрашивает: планируешь ли ты менять фамилию или оставишь мою? — еле сдерживая улыбку, поясняю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ох… — жена смущенно отводит глаза в сторону. — Оставляю фамилию мужа.

Ну еще бы!

Игнатова Агата Давидовна звучит куда лучше, чем Анакохер Агата Давидовна.

Проваливаюсь в воспоминания.

После знакомства с Анакохер Агатой я некоторое время прикалывался над ее фамилией, а она обижалась. Мне всегда хотелось произносить ее фамилию с вопросительным знаком на конце.

Видимо, не только мне, потому что во время нашего бракосочетания очаровательная женщина-регистратор с натянутой улыбкой на лице торжественно спросила:

— Игнатов Леон Борисович, готовы ли вы взять в жены А — на — кой- хер Агату Давидовну?

Я не суеверный и не фаталист, но скорее всего судьба уже тогда спрашивала меня — а на кой хер мне это надо?

Оранжевогубая забирает наши паспорта и громко шлепает в них печати. Я вижу, как вздрагивает Агата и на секунду прикрывает глаза. Мы поочередно расписываемся в документах, и нам выдают свидетельство о расторжении брака.

Ну вот и всё. Я … свободен.

2. Агата

Свободна.

Я свободна.

Когда эта мерзкая женщина грохнула печатью в мой паспорт, меня словно ударило током. Я даже вздрогнула, — насколько болезненно ощутила его разряд.

Я была готова, но осознание реального конца, подтвержденного теперь законно и документально, все равно ударило в солнечное сплетение.

Я свободна…

— Что за костюм, Игнатов? В таких сейчас даже не хоронят, — мы с Леоном выходим на улицу. В моих руках паспорт, свидетельство о расторжении брака и мое будущее. Будущее без мужа.

— Все-таки не узнала? — прищуривается Леон и довольно улыбается. — Это мой свадебный костюм.

Распахиваю изумленно глаза.

— Серьезно? А я думала ты его продал.

— Как видишь. Наверное, чувствовал, что он мне еще пригодится! — весело отвечает Игнатов, выглядящий бодрее, чем я. Еще бы, это мужики вместе с печатью в паспорте приобретают свободу, а мы, женщины… что приобретаем мы? Прогорклое скребущее ощущение пустоты, брошенности и одиночества?

— Ха-ха, смешно, — натянуто стараюсь поддержать игривый тон мужа… бывшего мужа. — Ну тогда и не продавай. Может, второй раз женишься, а костюмчик есть! — ободряюще улыбаюсь, выжимая из себя эту улыбку, и смотрю в глаза Леону. Что-то пытаюсь в них найти, а, может, просто запомнить.

Мы стоим на парковке у Загса. Теплый майский ветер треплет его отросшие темные волосы. Он всегда бесится, когда они непослушно падают ему на лоб. Вот и сейчас он рукой пытается зачесать их назад, но тщетно: ветер задорно играет с ними. Я слежу за его движениями и вижу поблескивающее на солнце обручальное кольцо. Почему он его не снял?

Забыл?

— Тебе надо подстричься, — смотрю на него, стараясь игнорировать увиденное, но чувствую, как в горле образуется ком.

— Знаю, — соглашается. — Некогда, — он нервно смотрит на часы. Леон всегда куда-то торопится. — Ладно, Агат! Поздравляю! Мне пора.

Поздравляет…

— Ага, взаимно.

Он то ли по привычке, то ли на прощание обнимает меня, как прежде, и уходит к своей машине. Его белый седан и мой черный кроссовер стоят рядом. Леон открывает дверь, забрасывая на заднее сидение пиджак и свидетельство, и скрывается в салоне, успевая мне подмигнуть.

Криво улыбаюсь, провожая взглядом пыль от шин.

Опустошенно бреду к своему немцу. Сажусь за руль с разъедающей потребностью выговориться, поэтому набираю свою лучшую подругу. Сашка поднимает трубку сразу, будто ждала моего звонка. Да скорее всего так оно и есть.

— Агат? — спрашивает вкрадчиво.

— Всё, — еле слышно говорю и начинаю реветь. Даю себе волю, потому что перед подругой мне прятать нечего.

А ведь я была готова. Мы сотню раз с Александрой прокручивали этот эпизод и прорабатывали каждую деталь развода, но я … я не справилась. Ты смелая и самодостаточная лишь у себя в голове, а на деле… на деле мы женщины… И этим все сказано.