Его мать тут же встала с места, и Алекс повернулся в ту сторону, откуда доносился голос. Он мгновенно узнал лучшего друга своего отца – Фила. Он работал в больнице хирургом и сейчас, по всей видимости, спасал отцу жизнь.
- Фил, - Луиза подлетела к нему, и он подхватил её за руки, заметив, как сильно она дрожит. – Скажи мне… - её глаза нервно бегали по его лицу, - прошу, скажи мне правду. Что с Чарльзом? Что с ним?!
- Успокойся… - голос Фила был спокойным и ровным, и отчего-то Алексу казалось, что все будет хорошо. Действительно хорошо. – Он в порядке. Его жизни ничего не угрожает, самые критические часы для него уже позади.
- О, Господи, слава Богу, - Луиза выдохнула и закрыла глаза, а Филу пришлось крепче схватить её, чтобы от бессилия она не скатилась на пол. Он подвел её к стульям в зале ожидания и усадил на один из них, присев рядом на корточки.
- Тебе нельзя так сильно волноваться, - он всегда беспокоился об их семье, всегда приходил им на выручку и всегда поддерживал, и Алекс очень сильно его за это уважал. Пусть он и был ещё слишком мал, но прекрасно знал, что уже понимает намного больше, чем все его сверстники и даже дети старше него.
- Я в норме, - выдохнула Луиза. – Могу я увидеть его?
- Не положено… - в его голосе появилось сочувствие. – Опасность для жизни миновала, но он ещё слишком слаб, и я перечеркну все правила, если позволю тебе войти в палату.
- Фил… - она словно не верила своим ушам. – Я прошу тебя… нет, я умоляю. Пусти меня к Чарльзу.
- Луиза… - он замотал головой.
- Минуту, - молила она. – Всего минуту, прошу тебя. Никто даже не заметит, что кто-то заходил. Мне просто нужно увидеть его, нужно удостовериться, что с ним все в порядке, что он дышит…
Фил задержал свой взгляд на Луизе, а затем перевел его на рядом сидящего Алекса. Что-то между этими двумя вдруг произошло, потому что Фил кивнул и согласился проводить их в палату при условии, что ровно через минуту они её покинут.
- Стой, - Фил перехватил её руку как раз в тот момент, когда она собиралась повернуть ручку двери. – Для начала, я должен кое-что тебе сказать. Это будет тяжело осознать. И ему и тебе.
Алекс заметил страх в глазах своей матери, но сам держался на удивление спокойно.
- Фил… ты пугаешь меня…
- Его доставили сюда с тяжелым ранением в груди.
- Да, я знаю, - она произнесла это на одном дыхании, - но ты же сказал, что он в порядке и что его жизни ничего не угрожает.
- И я не солгал. Это действительно так. Но дело в том, что это было не единственное, что заставляло его бороться за жизнь. Мы провели две операции.
- Две? Я не понимаю…
- Я не знаю, во что он ввязался, правда, - Фил вертел головой. – Но те люди, которые сделали с ним это, по всей видимости, имели своей целью избавиться от него окончательно. Не имею ни малейшего понятия, кто вызвал скорую, но этот человек реально спас ему жизнь.
- Фил… не тяни, прошу тебя.
- В общем, мы уже вытащили пулю из его груди, когда заметили, что что-то не так. Мониторы начали пищать, жизненные показали падать…
- Фил! – Луиза совсем теряла терпение, а её страх становился все больше и больше.
- Мы обнаружили оторвавшийся тромб в правой ноге. Скорее всего, это произошло, когда он получил пулю в грудь. Его работа, эта нагрузка… все это поспособствовало тому, что сгусток лопнул.
- И что же… - она уже понимала, к чему клонит Фил, но, по всей видимости, не хотела в это верить.
- Прошло слишком много времени… мы не смогли восстановить кровоток и сохранить конечность. Ногу пришлось ампутировать.
- О Боже, - она покачнулась, но Фил подхватил её и обнял. Слезы из её глаз вырвались сами собой. Она плакала от боли и усталости, а Алекс пытался осознать то, что только что сказал Фил. Нет, он думал совсем не о том, что его отец лишился ноги и теперь не сможет работать так, как раньше. Его мысли занимали совсем другие его слова. Слова о том, что есть какие-то люди, которые хотели избавиться от его отца. От Чарльза Миллера. Кулака города.
И с этого самого момента маленький мальчик ощутил неподдельную ярость, которая с каждым годом становилась лишь сильнее.
- Черт бы тебя подрал, Рэй! – Алекс со всей присущей ему силой запустил телефон в стенку и тот мгновенно разлетелся на части. С того самого дня прошло почти двадцать лет, и только сейчас Алекс мог с точностью утверждать, что был так близок к тому, что мучило его столько времени. Но Рэй решил бросить его, предпочел поджать хвост и просто спрятаться.
Алекс усмехнулся.
Печальная истина.
Мир слишком эгоистичен, чтобы быть прекрасным.
Взглянув на разбитый вдребезги телефон, он подумал о том, что вспышки гнева стали случаться с ним все чаще, и это все сильнее его озадачивало.
Он не должен был становиться таким. Он не хотел становиться таким. Ему нужно контролировать свои эмоции. Именно этого всегда хотел его отец, именно этому его всегда учила мама. Алекс присел на корточки и сделал глубокий вдох. Он разберется со всем этим дерьмом иначе. Он сможет.
Внезапно в дверь постучали, и Алекс тихонько выругался, не имея ни малейшего желания узнавать, кто пришел. Подняв части от своего разбитого сотового, он все-таки направился к двери и заставил себя распахнул её. – А ты что тут забыла?
- Я вижу, что утро у тебя не совсем доброе, – заключила гостья. - Я могу войти?
Алекс немного отступил, чтобы освободить проход, а затем закрыл дверь и прошел внутрь.
- Что с твоим телефоном?
- Разбил, - сквозь зубы произнес он и направился к мусорному ведру у бара, чтобы выкинуть уже бесполезные осколки своего сотового.
- Не очень верный способ показывать насколько ты силен.
Алекс развернулся к ней, облокотившись о стойку, и скрестил руки на груди.
- Лиза, что ты здесь делаешь?
Она встала в обычную рабочую позу, заведя руки за спину, и посмотрела ему прямо в глаза.
- Рэй попросил меня зайти.
- Можешь передать ему, что я уже все понял, и с этой самой минуты работаю один.
- Не думаю, что это хорошая идея.
- А я не думаю, что это твое дело.
Лиза вздохнула.
- Он просто беспокоится о тебе.
- Скажи, что не стоит. Я уже большой мальчик и сам знаю, с чем могу справиться. А если он хочет остановить меня, то пусть для начала поймает, потому что по собственной воле я никогда не отступлю.
- Твое упрямство когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку.
- Послушай, - он оттолкнулся от стойки, - если ты собираешься читать мне нотации, то лучше сразу уходи, ладно? Потому что я уже решил, что буду делать, и это не подлежит обсуждению.