— Дилетант! — возмутился Кирилл. — На это же смотреть противно! Я сейчас покажу, как должно быть!
Он встал и отобрал у Илиаса тарелку. Наемник сел на свой стул обратно:
— Ну-ну, посмотрим, как работают профессионалы!
— Учись! — покровительственно бросил рыжий, на мгновение прикрыл глаза, передернул плечами. А когда пушистые ресницы, затрепетав, поднялись, на Матильду смотрел совсем другой человек. Точнее, игривый, ласковый котенок, который с нежной и обожающей улыбкой мягко шагнул к ее стулу, плавно, словно танцуя, опустился на одно колено. — Госпожа, — хрипло-мурлыкающе произнес он, — вы сегодня выглядите встревоженной. Вам не стоит ни о чем беспокоиться, ведь я рядом. Скушайте кусочек тортика, пожалуйста… Вот так, — ложечка оказалась у губ Матильды, она автоматически открыла рот. — Вы же помните, как мы вместе его выбирали? Вы тогда были такой веселой, а теперь хмуритесь!
Возвращая ложечку на тарелку, Кирилл поцеловал колено Матильды, снова поднял к ней лицо, одновременно касаясь ее губ ложечкой с новым кусочком торта. Прикосновение было таким осторожным, таким нежным, что походило на изысканную ласку.
— Откройте ротик, вот так… Ой! — тарелка оказалась на столе, а Кирилл — на ногах, склонившись над Матильдой. Коснулся пальцем уголка ее губ. — У вас тут чуть-чуть крема, простите… — облизнул свой палец, пососал его, прикрыв глаза от удовольствия. — Еще торта?
— Да, — машинально ответила девушка.
— Вот, как-то так, — уже нормальным голосом ответил Кирилл, возвращаясь к своему привычному насмешливому виду. — У Ната лучше получается, на нем бабье вообще гроздьями висело, если надо какой-то праздник обслужить — только Натан!
— Я не буду использовать свои умения на Матильде, — твердо сказал Натаниэль, спокойно выдержав ее взгляд. — Она — не клиентка.
— А на той девушке, с которой ты сегодня спал, ты свои умения использовал? — поинтересовалась Матильда у Кирилла.
— Нет, — презрительно фыркнул он. — Зачем? К тому же, она была не одна. Подружки меня и так в койку пригласили. Сами. Пара улыбок и спеклись, курочки.
— Ты так о них говоришь, — заметил Рик, — будто для тебя все происшедшее совсем не важно.
— Малыш, конечно, не важно. Я получил удовольствие, они получили удовольствие, утром разбежались. Все. После сотни все женщины на одну п… — Кирилл осекся, посмотрел на Матильду и исправился, — на одно лицо. Ничего нового.
— У тебя было сто женщин? — поразился Рик.
— Больше, наверное, за тысячу, если так прикинуть… Нат, как считаешь?
— Я их не считал, — резко ответил Натаниэль.
— Теперь я понимаю, почему Бу не хотелось заниматься сексом, — потрясенно произнесла Матильда.
— Типа того, — согласился Кирилл. — Бу обычно на групповухи заказывали, он сильный и выносливый. Шель, а сколько у тебя женщин было?
— Не много, — ответил эльф. — Создательница, кое-кто из обслуживающего персонала, а еще девочки во время оргий, госпоже нравилось смотреть на такое.
Матильду затошнило.
— Не могу я об этом больше слушать! — она вскочила со стула и помчалась под душ.
С остервенением мылилась, вдыхая запах любимого вишневого геля для душа, словно пыталась смыть с себя тысячи похотливых рук, через которые прошли парни. Как они могут так спокойно об этом говорить? Неужели их совершенно это не задевает?
Да нет, задевает и еще как.
Бу вообще отказался от секса, Кирилл ударился во все тяжкие, а Натаниэль… терпеливо ждет, когда она его примет. Такого, какой он есть, не желая использовать все эти штучки и ухищрения, которым их научили в питомнике. Он вообще старался как можно реже вспоминать о своем прошлом, в отличии от рыжего, который постоянно туда возвращался.
Что ж, каждый пытается выздороветь по-своему.
4. Стриптиз
Вечером, когда Матильда увлеченно переписывалась с клиентом по терминалу в кабинете, к ее столу подошел Рик. Дождавшись, когда капитан обратит на него внимание, он эффектным жестом скинул плед, в который до этого кутался, и предстал перед девушкой в одних трусах. Но что это были за трусы! Изменив привычным черным «боксерам», Рик напялил на себя плавки в виде кошачьей мордочки. Остренькие пришитые ушки поднимались к пупку, выступающие косточки таза украшали глаза, а размер члена и яичек подчеркивал нос. И усы.
Матильда, потеряв дар речи, потрогала трусы пальцем. Ткань оказалась бархатистой и очень приятной на ощупь. Обойдя кругом и совсем немного попялившись на хвостик из той же ткани, женщина поинтересовалась: