— Гаремом, — хохотнул Кирилл.
— В любом случае. Когда любишь, то… только ты определяешь, до какой меры простирается твое терпение. Мое терпение по отношению к вам простирается далеко, очень далеко. И, Рик, для меня ты все тот же, кем был до плена.
— Спасибо, мэм…
Рик прижался к Матильде теснее, всхлипнул.
— Я кажусь себе грязным.
Матильда повела носом:
— Ага, так и есть. Вот что, мои дорогие! У нас есть несколько часов, и мы все дружно идем в душ!
— И устраиваем там потрахушки? — поинтересовался Кирилл. — Ну же, Матильда, я соскучился!
Матильда не успела ответить — корабль, наконец-то, стартовал. И она поняла, почему в уставе военных кораблей всем, незадействованным на вахте, строго предписывалось пристегнуться к койкам.
Нерадивых пассажиров просто расплющило по полу. Грави-компенсаторы на корвете, видно, не предполагались конструкцией.
— Все живы? — спросила Матильда, когда смогла нормально дышать.
Парни ответили стонами, но, чтобы вывести из строя мужчин с идеальными генами, требовалось нечто большее, чем перегрузка.
Лучше всего себя чувствовал Рик, родившийся и выросший на корабле. Он даже не упал с койки.
— А у нас так часто учения устраивали, — сказал он. — Как действовать, если грави-компенсаторы из строя вышли. Еще и условных пассажиров нужно было на себе тащить.
Матильда растерла по лицу кровь. Сосуды носа все же не выдержали.
— Теперь точно — купаться, — решила она.
Конечно, на военном корабле никто не разорялся на водяной душ. Волновой поставили — и радуйтесь. Зато кровь этот душ отчищал просто прекрасно. Даже с одежды.
После душа Матильда заняла нижнюю койку и предупредила:
— Я сегодня еще не спала, так что дайте отдохнуть.
Скоро в каюте установилась тишина — перед встречей с Вудли парни тоже решили отдохнуть.
А вот Матильде не спалось. Она лежала, глядя на тусклый свет дежурной лампочки. В голове метались обрывки мыслей. Девушка подняла руку и насладилась наблюдением за дрожанием пальцев.
Кажется, в реабилитационный центр она отправится первой. Подаст, так сказать, пример.
Когда перед ней возник Рик, бесшумно соскользнувший с верхней койки, она даже не вздрогнула. Наверное, ожидала нечто подобное.
— Капитан, — едва различимым шепотом сказал ей Рик в ухо, — если то, что вы говорили про терпение, про любовь — правда, то… возьмите меня.
— Рик… я сегодня спала с тремя! Еще ты — это перебор.
— Я понял… — ссутулившись, Рик отошел.
Матильда поняла, что она должна, нет — она обязана — помочь Рику.
Она вскочила, шагнула к нему, обняла со спины.
— Не здесь же, — шепнула она. — Рик, пойдем…
Она взяла его за руку и вывела в коридор.
Где на военном корабле можно заняться сексом? Где на чужом военном корабле можно заняться сексом? Полагаются ли на военных корветах кладовки? Ох, и до чего она докатилась!
Найти место для секса им не удалось. В коридоре появился один из головорезов Зейна. Матильда удивилась — он был ей знаком, значит, продержался у придирчивого капитана больше пяти лет. И значит, помочь в поисках укромного уголка он не сможет.
— Привет, Ти-ти.
— Привет, Явуз! — выдавила из себя улыбку Матильда. Рик спрятался за ее спину и так сжал ее ладонь, что девушка ойкнула от боли.
— Ти-ти, пассажиры должны находиться в каюте.
— Разве я пассажир?
— Сейчас — да. Капитан Карат велел мне за тобой присматривать.
— А если мне нужно к доктору?
— С чего вдруг? — подозрительно прищурился Явуз. — Могу проводить к медкомплексу. Ни доктора, ни капсулы у нас тут нет. Мы вообще еще не готовы были к взлету, но…
— Что — но? — спросила сладким голосом Матильда.
— Но… капитан Карат от тебя совсем голову потерял. Творит черти что! — недовольно сказал Явуз.
— Да ты, никак, осуждаешь своего капитана? — преувеличенно ахнула Матильда.
— Не осуждаю. Недоумеваю. «Лялечка» еще не готова к испытанию полетом!
— То есть ты считаешь, что Зейн нас всех решил угробить? — удивилась Матильда. — Где у вас тут пульт управления?