Рыжий серьезно кивнул и отключился.
Матильда выругалась, а потом заметила пустующий стул.
— А куда Шель делся?
— Убежал, — сказал Кеничи, посерьезнев, рассматривал изображение на экране. — С Кириллом какие-то проблемы… Капитан, что касается вашей беременности… Нам нужно поговорить. У вас, а значит, и у нас тоже, проблемы.
Матильда закрыла глаза и заставила себя дышать как можно спокойнее.
— Проблемы прям срочные, вот уже сейчас катастрофа или могут подождать? — спросила она через несколько минут.
— Могут подождать, Матильда, простите… вот, глотните воды, ничего страшного… все решаемо, клянусь…
— Значит, и будем решать в тесном кругу моей чудовищной команды. Проблемы — это по нашей части. Скидывай все результаты себе на браслет, пойдем разбираться, что же там с Кириллом приключилось.
38. Проблема
Кирилл очень быстро нашел и груз, и пассажиров. Ему просто повезло — когда он сунулся в административный зал станции, там как раз проходила пересменка. Окинув опытным взглядом сменяющихся сотрудников, он тут же вычислил ту, которая ему все расскажет. Пару комплиментов, улыбок — и дамочка сдалась.
Рыжего всегда удивляло то, насколько невнимательны и грубы к своим женщинам многие мужчины. Ведь лаской можно сколького добиться! Особенно, если дамочка замучена жизнью, тоскует и смотрит отчаянными глазами.
Получив сведения о группе пассажиров, ожидавших какой-нибудь корабль, готовый отвезти их на закрытую и редко посещаемую планету, Кирилл угостил дамочку загодя купленной шоколадкой, поцеловал ей ручку и умчался искать пассажиров. Нашел, заключил договор с руководителем группы и скинул копию не только себе на планшет, но и на терминал корабля. Не даром же Натаниэль гонял его весь перелет, натаскивая в тонкостях заключения договоров! Матильда об этом не знала, а Кирилл Нату был очень благодарен. На этот раз черноволосым двигали не эгоистические побуждения, а желание облегчить жизнь Матильде. Единственное, что попросил Натаниэль в обмен за репетиторство — чтобы Кирилл совершал все сделки согласно закону, чтобы у Матильды прибавлялось денег, а не проблем.
Кирилл к этой просьбе отнесся серьезно. Ему и самому хотелось нормально работать, а не злить Шеля и Ната, который прочно обосновался на корабле, и выгнать его уже не получится.
Религиозные фанатики, летевшие на планету своего главного пророка, за время сидения на станции и поисков корабля познакомились со всеми местными обитателями и приезжими. Бог требовал ежедневного миссионерства. В результате бесед с окружающими верующие выяснили много интересного и этой информацией на радостях, что смогут, наконец-то, улететь, поделились с Кириллом. А уж рыжий знал, как ею правильно распорядиться!
Он, насвистывая, шел по коридору станции, планируя заглянуть по дороге на корабль в парочку магазинов. Он набрал столько груза, что теперь начинал сомневаться, а влезут ли пассажиры и не придется ли им лететь, как когда-то на Тиронгу, заставив грузом все свободные (и не очень) помещения.
Погруженный в свои мысли, Кирилл не заметил, что его нагоняет группка агрессивно настроенных рабов, и только гогот над ухом заставил его встрепенуться.
Подняв глаза, Кирилл внутренне содрогнулся, но заставил себя приветливо улыбнуться.
— Привет, Великан Го!
Го купили одновременно с Большим Бу. Но, если Бу был покладистым, терпеливым и добрым, то Го являлся его полной противоположностью. К несчастью, он был достаточно умен, чтобы рядом с хозяевами держать свой нрав при себе и не попасть под ликвидацию или перепродажу в питомник рангом пониже, но вот на рабах оттягивался по полной.
Сразу после покупки Го попытался установить свои правила, но к тому времени негласным королем питомника Осси уже являлся Натаниэль, который очень, очень не любил, когда кто-то пытался оспорить его власть. Великану пришлось смириться, но злобу он затаил.
Кирилл обычно был активным участником задумок Натаниэля. Частично потому, что его деятельная натура требовала выхода, частично потому, что уважал и (в глубине души) побаивался черноволосого красавца, а частично потому, что близость к «правителю» приносила пользу. Однако вовсе не это заставило Го вступить на тропу войны с рыжим.
Го влюбился. Любовь была под строжайшим запретом для всех рабов. Не то, чтобы это постулировали хозяева, нет, этот запрет возник сам собой. Каким бы ни был твой господин, возможности поиздеваться над рабом он не упустит. Но не это страшно. Страшно то, к какому опустошению приводит это чувство. Бывали случаи, когда рабы травились, вешались, разбивали себе головы о стены не в силах больше выносить душевной боли.