Потом Матильда рявкнула на рыжего, уложила его в постель и приказала молчать и не шевелиться. И спокойно уснула.
Утром, ожидаемо, получился скандал. Но тихий.
Увидев выходящих из спальни Матильду и Кирка, Шель просто задохнулся от возмущения и обиды.
— Но… но почему он? — его крик исходил из самой глубины души. — Он же… он же… он же!!!
— Причуда беременной, — мило улыбнувшись, ответила Матильда, радуясь, что нашла Универсальную Отмазку на ближайшие месяцы.
Шель сделал долгий выдох, а потом на полном серьезе поинтересовался:
— Мне перекраситься в рыжий?
— Что? Нет! Зачем? — Матильда поняла, что с ее мальчиками, полными тараканов, надо быть поаккуратнее. — В общем, я запрещаю!
— Вы только запрещаете, госпожа! А разрешать когда будете?
— Сегодня ночью, — ответила Матильда, чувствуя себя загнанной в угол крысой, которую ласково, очень ласково уговаривают проследовать в клетку.
— Хорошо, — тут же повеселел Шель.
— А почему ты не спрашиваешь, можно ли мне заниматься сексом? — спросила Матильда.
— Можно, я сегодня ночью книгу о беременности читал! Вам наоборот нужны положительные эмоции, которые вы испытаете во время оргазма!
Матильда подавила в себе желание ехидно поинтересоваться, откуда Шель так точно знает, что у нее будет оргазм. Может, она к вечеру, после всех процедур, вообще будет не способна ни на что, кроме медитативного рассматривания кораблей, выставленных на продажу. Но промолчала. С Шеля станется начать ей доказывать, что оргазм возможен в любом настроении и при любом уровне усталости.
Во время завтрака мальчики дружно зевали. Оказывается, все они читали книжки о беременности и смотрели образовательные фильмы!
— Ваня, и ты? — удивилась Матильда, глядя на сонного друга.
— Если ребенок мой, ему будет полезнее отец зарабатывающий, чем отец знающий, — ответил Иван, наливая себе уже третью чашку кофе. — Я читал судебные прецеденты по делу, которое сейчас веду. Чертовы рабовладельческие планеты, все у них не как у людей!
— А если ребенок не твой? — спросила Матильда.
— То я останусь твоим поверенным, но не стану отцом. Мотя, что за идиотские вопросы! Для меня ты беременная осталась все той же Мотей. Раз не хочешь делать генетический анализ, будем решать проблемы по мере их поступления. Своего — то младенца я сразу узнаю, он будет страшненьким.
— Почему это страшненьким? — обиделась Матильда за ребенка.
— Потому что я — обычный человек, в отличии от этих всех. Поэтому и ребенок у нас будет такой, каким природа задумала, без всяких высоконаучных разработок.
— Зато наш ребенок будет здоровее! — не смолчал Кирилл.
— Зато мой ребенок может показать вам всем неприличный жест и улететь со своей мамой в далекий космос, — намекнула Матильда, и остаток завтрака прошел в тишине.
После приема пищи вся недружная компания, за исключением занятого Вани, отправилась на арт-терапию. Занятие проходило на полянке, в окружении деревьев и зарослей декоративного кустарника. Получив задание нарисовать свое «я», Матильда озадаченно уставилась на набор красок и кисточки.
Она в жизни не рисовала — если не считать детских рисунков веточкой по пыли. Осторожно подсматривая за другими, она окунула кисточку сначала в воду, потом в краску и поставила точку на листе бумаги. Процесс ей понравился, и она увлеченно ляпала краской, смешивая цвета, усиливая нажим или добавляя воды. Жаль, что лист очень быстро закончился!
К Матильде подошла арт-терапевт, глубокомысленно покивала, глядя на очень абстрактный рисунок.
— У вас потрясающе глубокий и разнообразный внутренний мир! — сказала она. — Но в данный момент вы испытываете беспокойство и не можете расслабиться!
— Иначе чего бы я тут сидела, — пробормотала Матильда. — А можно еще бумаги?
После арт-терапии Матильда побежала в свой номер купаться и переодеваться. Она заляпалась краской вся! Даже волосы! Но под конец занятия расхрабрилась настолько, что даже нарисовала дом и человечка (правда, Шель сказал, что это «интересное дерево», зато Натаниэль, который прошел курс живописи, чтобы, работая в эскорте, делать понимающее лицо во время выставок, угадал правильно).
Кирилл, посидев немного, с арт-терапии сбежал, но его никто не удерживал — дело добровольное, главное, за занятия заплачено.
Войдя в свою спальню, Матильда поняла, куда и почему сбежал Кирилл.
На ее кровати рыжий самозабвенно занимался сексом с медсестрой, задрав ей халатик и поставив на четвереньки. На полу валялись кружевные трусики и вся одежда рыжего.