Да, это сон. Я проснусь в любую секунду. Позвоню сегодня Коннору. Скажу ему, как сильно скучаю и люблю его. Прошли недели с тех пор, как мы в последний раз разговаривали. Я должна была писать ему намного чаще. Почему я не делала это?
Громкий вопль моей матери пронзил воздух, и мой идеальный мир рухнул к моим ногам. Похоже на то, как если бы анаконда обвила тебя смертельным захватом и утащила под воду.
Я упала на колени, обхватив себя руками, и начала раскачиваться вперед-назад. Плач матери стал приглушенным.
Снова послышались шаги. Не тихие и мягкие, как у мамы. Не медленные и неуклюжие, как у папы, а длинные, уверенные шаги.
Нет. Уходи. Просто уходи. Это нереально.
Шаги остановились снаружи перед моей дверью, затем с характерным щелчком повернулась дверная ручка. Это открывалась моя душа и вырывалось мое сердце.
Я перестала раскачиваться.
Дверь открылась.
Я зажмурила глаза, не желая видеть его. Не готова столкнуться с ним, столкнуться с тем, что означало его присутствие здесь.
— Джорджи.
Хриплый голос Дека я узнала бы где угодно. Это пугало меня. Он пугал меня, но что пугало больше — реакция моего тела на него. Странное покалывание между ног, тепло на моей коже и напряжение в животе, будто я падаю с высоты.
Мой нос потек, я всхлипнула и почувствовала струйки слез, скользящие из уголков глаз.
— Посмотри на меня, Джорджи.
Если я проигнорирую его, все это исчезнет.
— Джорджи.
Налёт мягкости в его голосе, когда он произнёс мое имя, заставил меня открыть глаза.
Мой пристальный взгляд наткнулся сначала на длинные худые ноги в черных штанах-карго. Прямо над коленом ткань была разорвана. Грязь. Пятна грязи на штанах будто он пришел прямо из того ада, где они были.
Они. Через секунду слово «они» не будет больше существовать.
Мой взгляд нерешительно двинулся выше, как если бы мой мозг боролся за каждый дюйм. Обе руки сжаты в кулаки, суставы пальцев с длинными порезами свидетельствовали о жесткости наносимых им ударов.
Странно, кисти чистые, и все же я видела грязь на его татуированных руках и... кровь? Была это его кровь или…
— Джорджи.
Громкий внезапный звук моего имени заставил меня наклониться, и мой взгляд обратился к нему.
Его челюсть напряжена. Глаза жесткие и холодные — безэмоциональные. Он смотрел прямо на меня, ни капли сострадания не было в его пристальном взгляде. Но я видела другое. Там под его стойкой твердостью... мука, боль, темнота, которые скоро собирались стать моими собственными.
Меня начало сильно трясти, и мое горло сжалось от рыданий, раздиравших мое тело.
— Нет.
Я смогла произнести только это слово.
Пожалуйста, нет.
Несколько минут он стоял и наблюдал, как я дрожала и плакала на коленях в центре комнаты, перед тем как сказать:
— Я не смог его спасти.
Его слова кромсали меня изнутри невозможностью изменить правду, мое дыхание прервалось, слезы переполнили глаза и полились по щекам. Я сильнее сжала свое тело руками, как будто это могло помочь облегчить боль.
Не вышло.
Ничто не поможет.
Коннор.
Он ушел.
Я никогда не услышу его поддразнивания. Не почувствую прикосновение его руки, взлохмачивающей мои волосы. Не услышу его голос, зовущий меня: «Джорджи, девочка».
Он обещал вернуться.
Боль.
Страдание.
Опустошение.
Хаос.
Моя голова раскалывается от анархии, образ Коннора проносится сквозь разум. Искаженный и сломанный с проблесками света, который поглощает темнота.
Разрушение. Я разрушена. Мой идеальный мир больше не существовал. Ничто не будет прежним снова. Я никогда не буду прежней снова.
Я поднялась на ноги, схватила одеяло и стащила его с кровати, цветочная подушка и кролик упали на пол. Странный звук вырвался из моего горла, когда я бросилась к комоду и смахнула рукой с блестящей аккуратной поверхности книги, шкатулку с драгоценностями и вазу. Они рухнули на деревянный пол, и я услышала звон стекла. Серебряные сережки-гвоздики, жемчуг, кольца рассыпались повсюду.
Но я не остановилась. Не могла.
Разрушение.
Я схватила лампу с тумбочки и бросила ее через всю комнату. Электрическая лампочка разбилась при ударе о стену. Мне нужно разрушать. Все, что я сделала в чистой и аккуратной комнате, больше не существовало. Все ушло. Ничто не будет идеальным снова. Мой мир только что поломали, и я истекала кровью.
Это больно. Господи, как больно.