— …отобранные самым тщательным образом, мессир, все в возрасте от пятнадцати до двадцати одного…
— Это и есть твоя сотня лучших, Корис? — Голос из-под капюшона имел странный акцент и словно булькал. — Мельчают с каждым годом.
— Тем не менее они прекрасно обучены и абсолютно здоровы… Мессир будет доволен…
— Что ж, посмотрим.
Человек отбросил капюшон, и тут Кир увидел, что он вовсе не человек. На троне сидело чудовище. Лицо его было иссиня-черным, глаза — желтыми, а вместо волос извивались пучки змей. Кир похолодел и, не выдержав, толкнул в бок своего соседа. Тот вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и с неприязнью посмотрел на Кира.
— Чего тебе?
— Кто это?
— Сам не видишь? Господь наш всемогущий пришел явить нам милость свою, дает нам узреть лице свое…
— А почему у него змеи на голове?
— Какие змеи?
На них зашикали. Кир сообразил, что такой облик Жнеца видит только он сам, и с горечью опустил голову. Это ему наказание за то, что не вкусил божественной благодати, за то, что был нечист в помыслах, нетверд духом. Все остальные пребывают в блаженстве, в то время как он будет умирать от страха при виде лика Властителя…
Чудовище тем временем встало с трона и в сопровождении Патриарха начало ходить вдоль рядов, отдавая таинственные приказы.
— Этого в отдел гамма-исследований. Этого в мозговой центр. Того к вирусологам…
Всех, на кого указывал святейший перст, уводили в ту или иную дверь. Никто не сопротивлялся. Напряжение Кира, напротив, росло с каждой секундой, и, когда очередь дошла до его ряда, он был взвинчен до предела. Руки дрожали мелкой дрожью, холодный пот тек по лбу, в горле застыл комок.
Тяжелый, болотный запах ударил в нос. Когтистая лапа подняла лицо Кира за подбородок.
— Посмотри, Корис. Что с ним?
— Наверное, иммунитет к бензодиазепинам, — виновато пробормотал Великий Жрец. — Если мессиру будет угодно, то мы сейчас…
— Не стоит. Это интересно. Редкое свойство. — Желтые кошачьи глаза буравили Кира насквозь. — Отправьте его на психохирургию.
Два солдата Легиона Смерти подняли юношу с пола и поволокли под руки к дальней двери в углу. У Кира подгибались ноги. Но когда его вывели за дверь в полутемный, узкий и страшный коридор, что-то екнуло внутри, защемило и лопнуло, обдав горячей волной: надо бежать! Бежать во что бы то ни стало!
Кир был искусным воином, несмотря на юный возраст, а стража — слишком уверенной в своих силах и потому беспечной. Солдат справа получил неожиданный удар в пах и согнулся пополам. В тот же момент он был обезоружен. Солдат слева успел выхватить кинжал, но проиграл в короткой схватке. Через считанные секунды два трупа лежали на полу. Держа в руке обнаженный меч, Кир бросился прочь.
Петляя, как заяц, по бессчетным коридорам и переходам, никого не встретив, но ожидая каждый миг наткнуться на весь Легион Смерти в сборе, Кир наконец выбежал в огромный темный зал и замер. Полностью заставленный различными предметами, тем не менее, зал оставлял посреди сквозной проход к противоположной стене. Не доносилось ни звука, только вдалеке размеренно капала вода. Выбора не было: Кир покрепче сжал рукоять клинка и осторожно двинулся вперед.
На длинных столах, освещаемых подвесными лампами на веревках, лежали блестящие металлические инструменты, напоминавшие орудия пыток. На полу валялись бинты и тряпки. Кое-где темнели засохшие бурые пятна. В стеклянных колбах высотой в два человеческих роста, расставленных рядами, плавали тела в прозрачно-желтой жидкости. Скорее всего, они были уже мертвы: у кого-то не хватало конечностей, у кого-то разрублен череп или выпущены кишки. Местами жидкость была окрашена кровью. Широко открытые рты застыли в безмолвном крике.
Кир подошел поближе к одной из колб и вгляделся. У него перехватило дыхание: в искаженном болью лице мертвеца он узнал своего лучшего друга Сорина. В прошлом году Сорин удостоился стать Избранным. Как Кир ему завидовал! Но больше был счастлив и горд за друга, которого любил, как родного брата. Он вспомнил ночь накануне Великой Жатвы, когда они с Сорином в последний раз сидели на берегу реки. «Я передам твои мольбы Жнецу перед смертью. Через год Он придет и за тобой…»
Чуть не плача, он последовал дальше, подстегиваемый возможной погоней. На пороге он обернулся.
— Клянусь тебе, Сорин, — прошептал он и ринулся в новый узкий проход.
Еще через несколько подъемов и спусков лестниц Кир услышал голоса и прижался к стене. Это было одновременно и хорошо, и плохо. Плохо — потому что его могли заметить, хорошо — потому что появилась надежда выбраться наружу. Голоса доносились откуда-то снизу, через вентиляцию, постепенно удаляясь.
— Подумать только, он в одиночку завалил Дирака и Лори.
— Далеко все равно не убежит. Здесь можно очень долго бродить, сам знаешь.
— Рано или поздно ослабеет от голода и сам к нам выползет.
Солдаты грубо захохотали. Затем разговор прервался резким окриком.
— Эй, ты! Хочешь попробовать моего меча?
Громко хлопнула дверь, и все стихло. Кир постоял еще минуту и начал искать путь вниз.
Спрыгнув через круглую дыру в полу, он довольно удачно приземлился, удержав равновесие. Через оконце в двери прямо перед собой Кир заметил длинные ряды решетчатых камер. Там были люди! Кир спешно распахнул незапертую дверь.
— Есть кто живой?!
На него никто не отреагировал. Метнувшись к одной, к другой клетке, Кир с ужасом осознал, что хоть люди и живы, но совершенно невменяемы. Некоторые неподвижно сидели на железных койках, уронив голову на грудь. Другие бродили от стенки к стенке, смотря перед собой невидящим взглядом. Кто-то был совершенно гол, на ком-то еще сохранились грязные лохмотья. Это были не те Агнцы, с которыми он прибыл. Эти люди сидели здесь давно. Очень давно…
Из крайней клетки послышался слабый зов. Подбежав, Кир увидел предельно истощенного человека, вцепившегося в прутья решетки.