***
Когда Шон вошел в конюшню, то увидел, что Эмерелд любуется новыми лошадьми.
- Еще раз приветствую тебя, красотка. Этого парня зовут Люцифер.
- Я догадалась, что он твой. Конь тебе подходит. Он выглядит опасным.
Шон засмеялся:
- Значит ли это, что я тоже выгляжу опасным?
Эмерелд искоса игриво взглянула на него:
- Может быть.
- Мы оба нежны, как ягнята, - пошутил он. - Давай я тебе покажу. - Шон почесал длинный черный нос жеребца, потом, опершись рукой на гибкую шею, вскочил на неоседланную спину. - Хочешь сюда наверх? - пригласил он девушку.
Та колебалась, и Шон подбодрил ее:
- Не бойся.
Она тряхнула кудрями.
- Я не боюсь. - Эмерелд подошла ближе, и Шон, нагнувшись, подхватил ее сильными руками. - Ох! - выдохнула она, цепляясь за черную гриву.
Он усадил девушку между своими бедрами.
- Я не дам тебе упасть. - Шон обнял одной рукой тоненькую талию и ощутил запах ее волос. Он отвел их в сторону, прижался губами к шее и почувствовал, как она задрожала. - Ты сегодня здесь самая красивая девушка.
Голова Шона дернулась вверх, потому что кто-то зашел на конюшню.
- Проклятие!
На них уставился официально одетый молодой человек.
- Эмерелд, я тебя искал.
- Джонни! Это Шон О'Тул. - Она виновато спрыгнула с лошади.
- Вы, должно быть, брат Эмерелд. Добро пожаловать в Грейстоунс.
Парень покраснел до корней волос:
- Привет. Я... я надеюсь, что вы не сердитесь, что я зашел на конюшню. Лошади сводят меня с ума.
- Конечно, я ничего не имею против, - ответил Шон, пытаясь помочь застенчивому пареньку овладеть собой. "Так вот какой у Монтегью сын. Кажется, он боится собственной тени, нет сомнений, отец наводит на него такой ужас, что из него дерьмо сыплется".
- Он просто красавец, - заметил Джонни, протягивая руку, чтобы погладить шею Люцифера. - Вы собираетесь участвовать в скачках?
- Может быть. - Шон спешился. - А вы интересуетесь скачками?
- О да, - живо откликнулся Джонни. - Моя мама говорила мне, что Килдэр - это центр Ирландии в том, что касается скачек. Я бы отдал все на свете, чтобы увидеть Каре. Он остался все таким же, как в те времена, когда она жила здесь?
Шон кивнул:
- Да, это поле с великолепной густой травой, раскинувшееся на пять тысяч акров, и ни единого кустика или деревца.
- Джонни отлично управляется с лошадьми, - с гордостью заметила Эмерелд.
Раскрываясь навстречу обаянию Шона, Джонни поделился с ним:
- Мне нравится объезжать их, но у моего отца совершенно другие взгляды. Он отправляет меня в Адмиралтейство, несмотря на то что море пугает меня и я ужасно страдаю от морской болезни.
- Это очень плохо, а я-то собирался попозже пригласить вас взглянуть на мою новую шхуну. - Шон посмотрел на Эмерелд, молча приглашая ее на свой корабль.
- Спасибо, но я лучше останусь здесь с лошадьми, если вы не возражаете, - ответил Джонни.
- Будьте моим гостем. Вам как-нибудь надо приехать в Грейстоунс без отца, и мы отправимся на Каре и посмотрим скачки.
- Господи, как бы мне этого хотелось! - Джон порывисто потряс руку Шона. У него было не слишком много друзей среди сверстников, и ему с трудом верилось, что О'Тул, капитан собственного судна, обращается с ним, как с равным.
- Мне следует вернуться на праздник, - проговорил Шон, прося извинить его.
Когда он ушел, Джонни сказал сестре:
- Это великолепное место, тебе нравится здесь?
Эмерелд наморщила носик:
- Нравилось, пока ты не помешал нам.
- Тебе не следовало оставаться с ним наедине.
- Ты не дал нам возможности побыть одним!
- Мне очень жаль, - смягчился брат. - Пойди разыщи его, тебе не нужно оставаться здесь со мной.
***
Эмерелд проходила мимо каменной балюстрады, когда юбки Кэтлин О'Тул грациозно прошуршали вниз по ступеням террасы.
- Так вот ты где, я повсюду тебя искала, дорогая. - Она взяла крошечную ладонь Эмерелд в свои. - Пойдем-ка со мной, чтобы мы могли поболтать наедине.
Она провела девушку в величественную гостиную. Кэтлин усадила ее на диванчик с подушками в нише окна, выходящего на обнесенный стеной сад, и подала ей бокал вина.
- Я Кэтлин О'Тул. А теперь расскажи мне, как поживает моя дорогая кузина Эмбер.
Эмерелд поняла, что сидящая перед ней леди - мать Шона и старшая кузина ее собственной матери. Очень осторожно она сделала глоток вина, потом еще один. Слова полились торопливым потоком:
- Моя мама живет хорошо, но ей так хочется навестить родной дом. Мой отец никогда не разрешит ей... Я думаю, он боится, что она никогда больше к нему не вернется.
У Кэтлин перевернулось сердце при этом непосредственном признании Эмерелд.
- Что же, твоя мама - красивая молодая женщина, и мы не можем винить твоего отца, что он такой собственник.
- Она ужасно скучает по семье Фитцжеральд. Я пыталась подружиться с кузинами, но из-за того, что я из Англии, они считают меня врагом.
Кэтлин взглянула на утонченное создание, похожее на эльфа, одетое в тонкий бархат, и с легкостью догадалась, почему девицы Фитцжеральд повели себя как ревнивые кошки.
- Милое дитя, ты взялась за палку не с того конца. Девушки не видели ничего, кроме бархатного платья и высокой красивой груди. Им хватило одного взгляда, чтобы понять, что тебе достанется львиная доля внимания. Возвращайся обратно на танцы и веселись. Разве сегодня не праздник в честь дня рождения моих сыновей?
Эмерелд допила восхитительное вино и призналась:
- Я познакомилась с вашим сыном на Англси, когда он приезжал по делам Адмиралтейства.
Кэтлин увидела, как черные ресницы опустились на щеки, залившиеся нежным румянцем. Они обе взглянули на высокую фигуру, спускавшуюся по ступенькам в вестибюль. На какое-то мгновение Эмерелд показалось, что она видит темноволосую голову Шона, и Кэтлин услышала ее участившееся дыхание.
- Джозеф, - окликнула сына мать. - Здесь твоя знакомая хотела бы с тобой потанцевать.
Старший из братьев просунул голову в гостиную и озадаченно оглядел девичью фигурку у окна.
- Я решил прокатиться на новой шхуне, - мягко ответил он, не желая быть грубым, но весь горя от нетерпения собрать команду и отправиться в путь.
- Великолепно! Эта девчушка с удовольствием прокатится. Свет бил Эмерелд в спину, и Джозеф не понял, какая из кузин Фитцжеральд сидела с матерью, но он быстренько сплавит ее другому, как только они окажутся за дверью. Молодой человек галантно предложил ей руку, и Эмерелд, в замешательстве, онемевшая, позволила ему увести себя из гостиной.
- Мы с тобой знакомы, милая? - спросил Джозеф, вглядываясь в незнакомое лицо.
- Нет, это с твоим братом Шоном мы уже встречались.
- Мне следовало догадаться, - облегченно засмеялся Джозеф. - Все самые хорошенькие девушки теряют из-за него голову. Если тебе нужен Шон, то ты наверняка найдешь его на борту его новой шхуны.
Глаза Эмерелд устремились вслед за рукой Джозефа. При мысли о том, что Шон командует собственным кораблем, ее сердце бурно забилось в груди.
- Только держи свое сердечко на замке, - посоветовал ее спутник, уходя от нее, чтобы набрать себе команду.
Когда Уильям Монтегью заметил свою дочь под руку с Джозефом, он подтолкнул под локоть Шеймуса:
- Эта сделка задумана на небесах. Для Джозефа жена-англичанка будет хорошим приобретением, особенно если она племянница вице-казначея Ирландии.
"Ты просто хитрый мерзавец, Вилли. Ты же знаешь, что Джозеф наследует графский титул", - подумал Шеймус.
- Идея заслуживает того, чтобы над ней подумали, Уильям. Я поговорю об этом с Кэтлин, но ты должен понять, что окончательное решение за Джозефом. Мои сыновья - мужчины, и они сами делают свой выбор в жизни.
***
Эмерелд оказалась не единственной особой женского пола, разыскивающей Шона. Бриджет Фитцжеральд решила, что настало время преподнести Шону ее замечательный подарок. Подозревая, что новое судно привлечет его, словно золотая жила, она следила за ним, пока новорожденный не направился к молу, выждала несколько минут и тоже последовала на шхуну.