Молодой человек не отрывал от нее взгляда, и это заставило Эмерелд задуматься о своей внешности. Она выпрямилась и почувствовала острую необходимость привести в порядок растрепавшиеся волосы. С порозовевшими щеками гостья вырвала свою руку из пальцев Шона и прошла обратно в свою комнату цвета примулы. Здесь были повсюду развешаны зеркала - на стенах, около кровати, у туалетного столика. Ее отражение ясно подсказало ей, насколько бесцветной и незаметной выглядит она в своем чопорном английском платье. Эмерелд опустила глаза, как делала всегда в последнее время.
О'Тул уже снова возвышался рядом с ней. Она посмотрела на него и выпалила:
- Мне не во что переодеться! - Ее лицо стало пунцовым, когда она сообразила, как это прозвучало для Кейт.
Шон громко расхохотался:
- И, вне всякого сомнения, ты благодарна мне за то, что у меня нет ничего похожего на твою нынешнюю одежду. В Замок Лжи ткани свозят со всего света. Завтра ты сможешь выбрать. У нас есть шелк, бархат, кружево любого цвета и оттенка, о каком ты даже не мечтала.
- Я не могу позволить тебе одевать меня, - церемонно заявила Эмерелд.
Он пожал плечами:
- Тогда тебе придется ходить голышом, потому что я намереваюсь сжечь твой наряд, если, конечно, ты не захочешь доставить себе удовольствие и не сделаешь этого сама.
- Как бы не так! - выпалила Эмерелд.
Шон улыбнулся ей весьма одобрительно:
- Значит, будешь ходить голышом.
- Стыдитесь, милорд! Вы постоянно заставляете девушку краснеть ради собственного развращенного удовольствия, - заговорила Кейт.
Шон округлил глаза и подмигнул Эмерелд:
- Я окружен женщинами. Я, наверное, сошел с ума, раз украл еще одну.
- Вы ее украли? - выдохнула экономка.
Взгляд графа Килдэрского задержался на губах Эмерелд, скользнул по груди и вернулся к зеленым глазам.
- Я просто не смог устоять, - признался он, скрываясь в собственной спальне и закрывая за собой дверь.
Чтобы скрыть смущение, Эмерелд подошла к высокому окну, увидела, как опаловый туман клочьями поднимается в комнату, и закрыла его.
- А где хозяйка дома? - робко спросила она. Самым подозрительным было отсутствие Кэтлин О'Тул.
- В могиле, да упокоит Господь ее душу! Я вернусь через минуту и приведу в порядок вашу комнату, мэм. - Кейт исчезла за другой дверью.
Когда Эмерелд осталась одна, она почувствовала, как дрожат у нее ноги, и поняла, что должна сесть, иначе упадет в обморок. Молодая женщина опустилась на мягкую широкую кровать, ее мысли пребывали в полном беспорядке. Ее чувства боролись друг с другом, потому что в ней существовали две разные женщины - Эмерелд и Эмма.
"Каковы его намерения?" - спросила Эмма.
"Тебе отлично это известно!" - ответила Эмерелд.
"Я ничего подобного не знаю", - чопорно отреагировала Эмма.
"Он хочет, чтобы ты бегала тут голая!" - заявила Эмерелд. Она не могла продолжать спор, потому что при этой мысли совсем ослабела.
Раздумья унесли ее далеко, возвращая к тем тихим ясным дням на острове Англси, когда они лежали рядом на залитом солнцем песке. Ее совершенно очаровал прекрасный ирландский юноша. Он украл ее сердце и так и не вернул его. Эмерелд вздрогнула, осознав, что находит его вдвойне привлекательным с его гибким мускулистым телом, смуглым скульптурно вылепленным лицом и стальным взглядом, пронзающим ее насквозь, превращая ее тело в воск.
"Ты такая же распутная, как и твоя мать!" - обвинила Эмма.
"Может быть, и так", - мечтательно отозвалась Эмерелд.
Она провела рукой по покрывалу, богато расшитому зелеными виноградными лозами. Нежные цветы украшали стебли, крохотные насекомые сидели на листьях, а певчие птички качались на ветвях. Она подумала о той, кому потребовалось столько времени и любви, чтобы создать эту красоту.
Эмерелд подошла к окну, чтобы посмотреть, как сгущаются тени в ветвях деревьев. В детстве она любила сказки о заколдованных лесах. Сердце молодой женщины чуть не выскочило из груди, когда она услышала шум за дверью и увидела, как та медленно открывается. "Он идет!"
Но это оказалась Кейт Кеннеди с охапкой простыней и полотенец.
- Кровать уже застелена, - осмелилась сказать Эмерелд.
- Точно так, дитя! Но это не отвечает строгим требованиям хозяина. Он просто одержим в том, что касается постельного белья. На нем не должно быть ни пятнышка, все должно быть свежим, отглаженным, мягким, как шелк, и пахнуть лавандой.
- Понимаю, - медленно проговорила Эмерелд. Подразумевалось, что хозяин собирается пользоваться ее кроватью.
- Со временем вы привыкнете к манерам графа. Его удовлетворяет все только самое лучшее.
- Графа? - удивилась Эмерелд.
- Он граф Килдэрский, разве вы не знали, мэм?
Эмерелд покачала головой, снова смущенная.
- Я скажу Мэри Мелоун, чтобы она приготовила вам поесть. Я уверена, что вы уже умираете с голоду.
Оставшись одна, Эмерелд уселась на элегантную кушетку и снова пережила ту ужасную ночь, когда она вернулась с праздника в честь дня рождения братьев О'Тул. Ее отец объявил тогда: "Я поговорил с Шеймусом О'Тулом о помолвке Эмерелд и его сына Джозефа. Наша дочь станет следующей графиней Килдэрской".
Если Шон - граф Килдэрский, значит, Джозеф мертв. В глубине души Эмерелд всегда считала, что ее мать убежала с Джозефом. У нее столько вопросов, на которые Шон не ответил. Неужели вся его семья умерла? Эмерелд двинулась через комнату к двери Шона. Поколебавшись минуту, она постучала. Ответа не последовало. С трепетом она приоткрыла дверь и заглянула в спальню. Его комната была пуста.
***
В привратной башне сидели трое мужчин, потягивая дымчатое ирландское виски.
- Тебя не было целый месяц. Я начал волноваться.
- Никогда не волнуйтесь за меня, отец. Я смеюсь над Судьбой, и пусть она поцелует меня в задницу! Я поклялся уничтожить их, и ничто меня не остановит.
- Но Монтегью такие хитрые...
- Когда речь идет о хитрости, эти чертовы англичане лишь жалкие любители.
Пэдди Берк нахмурился:
- Вы привезли с собой их девчонку.
- Верно, мистер Берк, - спокойно подтвердил Шон.
- Жаль, что ты не привез ее отца, - отметил Шеймус. - Как только его тень упадет на мою землю, он покойник!
- Я пока не хочу, чтобы он умирал, отец. Я долго беседовал с сэром Горацием Уолполом и другими политиками. Я рассказал им, что Монтегью держат в своем кармане весь Пэйл и могут что угодно ввозить в Ирландию и вывозить отсюда безнаказанно. Они знали, что кругом дают взятки, но не подозревали самих Монтегыо. Тогда я информировал их, что Уильям Монтегью использовал свое высокое положение в Адмиралтействе, чтобы продавать оружие покойному графу Килдэрскому. То самое оружие, которое предназначалось для войны с Францией. Я также подчеркнул, что мог он это делать только с помощью своего брата Сэндвича, который так удачно является первым лордом Адмиралтейства.
- Они тебе поверили? - спросил Шсймус.
- О да, их реакция оказалась такой бурной, словно я подсыпал пороха в огонь.
Шеймус отпил виски и довольно облизал губы.
- Монтегью так заняты тем, что ненавидят и презирают ирландцев, и они нас здорово недооценили.
- Я потратил время на то, чтобы завести дружбу с герцогом Ньюкаслским. Мы отлично поладили. У него очаровательная и отзывчивая супруга, - поведал Шон, потягивая спиртное.
- Я надеюсь, что ты не собираешься сделать себе карьеру, коллекционируя чужих жен. Я полагаю, что украденной дочки Монтегью достаточно.
Губы Шона изогнулись в привычной полуулыбке.
- Они так податливы, когда в ход пускаешь ирландское обаяние.
- Как Ньюкасл может помочь нам?
- К нему прислушивается король. Возможно, как раз сейчас он рассказывает Его величеству о том, что Монтегью владеют двумя кораблями для перевозки рабов. Они слишком хитры, чтобы записать их под своим именем. Они зарегистрированы на имя Джека Реймонда.
- Разве закон, запрещающий работорговлю, наконец прошел? - спросил Пэдди.
- Билль, запрещающий английским кораблям участвовать в работорговле, находится на рассмотрении парламента, мистер Берк, но пока не остановил эту гнусную практику. Король и премьер-министр Питт негодуют по поводу того, что английские суда все еще активно в этом участвуют. Стоит им узнать, что первый лорд Адмиралтейства владеет кораблями для перевозки рабов, и он немедленно будет осужден.