О'Тул быстро прошел через комнату и приоткрыл дверь в смежную спальню Эмерелд. Он знал, что та первым делом снимет темно-красное бархатное платье, и ему очень хотелось увидеть ее в этот момент.
Ожидание показалось Шону бесконечным, а Эмерелд все не приходила. "Что, черт побери, ее задерживает!" - нетерпеливо гадал он. Граф подождал еще минут десять, потом решил, что стоит пока раздеться. Так он отлично убьет время. О'Тул разделся догола, потом приоткрыл дверь чуть пошире. Ему очень не хотелось, чтобы что-нибудь помешало ему смотреть на Эмерелд.
Вдруг, к его огромному изумлению, ее комната наполнилась щебечущими женщинами. Он услышал голоса миссис Мак-Брайд и ее помощниц и пожелал им всем провалиться сквозь землю. Шон глубоко вздохнул, взял себя в руки и постарался умерить свой пыл на некоторое время. Он не поверил своим глазам, когда на кровать Эмерелд положили целую груду нарядов, ожидающих ее одобрения.
И тут Кейт Кеннеди подошла к приоткрытой двери. Ее глаза скользнули вверх-вниз по его гибкому телу, откровенно любуясь его великолепной мужской статью.
- Вы вполне можете одеться. Ей придется перемерить дюжину платьев, прежде чем она сможет заняться вами. - И экономка закрыла дверь.
Чертовы бабы! Они сговорились против него. Медленно и неохотно Шон снова натянул бриджи и подошел к шкафу за чистой рубашкой. Он понимал, что придется еще потерпеть, а кто, как не он, прошел самую лучшую школу терпения в мире? Фокус в том, чтобы не думать о желаемом, не сомневаться, что ты это получишь, и быть готовым к достижению цели.
Он засмеялся над собственной глупостью. Уж что-что, а ночь любви с крохотной женщиной не может стать вопросом жизни и смерти. Шон натянул черные перчатки и отправился на кухню к Мэри Мелоун. Он забыл о том, что его желудок тоже требует удовлетворения.
***
Два капитана по фамилии Фитцжеральд флиртовали с кухонной прислугой, рассказывая сказки о том, что считается съедобным на Канарских островах.
- И если это кажется вам странным, послушайте, как они женятся.
Мэри Мелоун утерла фартуком слезы, от хохота текущие по щекам.
Когда вошел Шон, мужчины стали серьезными. Они выполняли его задание, и им не терпелось рассказать хозяину, что все его планы претворены в жизнь с удивительным успехом.
- Оба корабля? - сурово спросил Шон.
- Ага, вы нам дали очень точную информацию, - подтвердил Дэвид. Бедняги, вероятно, никогда не найдут обратной дороги на Берег Слоновой Кости, но мы их освободили.
- Были трудности с продажей кораблей?
- Не-а, мы сбыли их с рук в Гибралтаре и поделили деньги между командой, как вы приказали, но я считаю, что вы чересчур щедры. Нам следовало оставить суда себе.
- Нет, Дэвид, корабль, перевозящий рабов, никогда не отмоешь. - Ноздри Шона вздрогнули, когда он вспомнил вонь от заключенных на корабле людей, и вдруг ему совсем расхотелось есть. - Есть какой-нибудь стоящий груз?
Дэвид Фитцжеральд улыбнулся как чеширский кот:
- Длинноствольные пехотные мушкеты. Их тысяча.
- Отличная работа, Дэвид. Мы раздадим их нашим матросам. Пэдди Берк знает, на каких кораблях нужно еще оружие.
- Он уже дал нам список и понес один мушкет показать Шеймусу.
- Я должен выставить вашим парням несколько бочонков. Завтра слишком рано отправлять их снова в плавание.
- Чем изощреннее замысел, тем больше удовольствия они получают!
- Следующее поручение заставит их ликовать, - сухо заметил Шон.
Он вышел на улицу и направился к конюшням. Почти сразу же граф остановился и поднял голову, словно олень-самец, почуявший олениху. Вот и случай представился. Он бегом вернулся в дом, преодолев лестницу через две ступеньки. Не постучав, Шон ворвался в спальню молодой женщины:
- Эмерелд, пошел дождь!
Дюжина пар женских глаз уставилась на него, но он говорил так, словно они были одни.
- Ты в жизни не встречала ничего подобного летнему ирландскому дождю. Он протянул руку. - Идем со мной.
Служанки Грейстоунса обменялись взглядами, говорящими, что хозяин сошел с ума. Но Эмерелд, облаченная в новое бледно-зеленое платье из муслина, радостно улыбнулась:
- На сегодня достаточно, дамы. Я собираюсь поиграть на улице под дождем.
Через дверь кухни они вышли на улицу, взявшись за руки.
- Садись на ступеньки, - пригласил Шон. Когда она повиновалась, он скинул сапоги и встал на колени, чтоб освободить ее от обуви. - Под ирландским дождем надо ходить босиком, это одно из правил. - Сбросив ее туфли, он поднес ее ножки к губам.
Эмерелд затрепетала от этого милого жеста. О'Тул рывком поставил ее на ноги.
- Мы должны мчаться, как сумасшедшие, и увертываться от капель, пока не добежим до конюшен. Ты готова?
- Готова, милорд!
Они пустились бегом через двор, смеясь, пронеслись через конюшню и остановились у другого выхода, ведущего на луг. Шон изучающе посмотрел на зеленый муслин, прикрывающий ее плечи и грудь.
- Ты уверена, что увернулась от всех капель?
- Да, я совершенно сухая, - заявила Эмерелд.
- Отлично. А теперь мы погуляем.
Рука в руке они вышли на луг. Но не прошли и ярда, как густая зеленая трава намочила их до колен.
- Чувствуешь, какой мягкий и теплый дождь? - Они молитвенно подняли головы. - Лови его ресницами, пусть он стекает у тебя по носу.
- Это волшебно, я чувствую его запах, - воскликнула Эмерелд, высунула язык и поймала каплю.
- Вкусно?
- Восхитительно, - объявила она.
Шон поднял ее руку и вдохнул аромат влажной кожи, потом провел языком от запястья по внутренней стороне руки к локтю, слизывая дождевые капли, сбегающие тоненькими ручейками.
- Ммм, мокрая от дождя кожа опьяняет. Попробуй, - предложил он.
Молодая женщина бросила на него призывный взгляд из-под ресниц, и ее язык коснулся его шеи в открытом вороте намокшей рубашки. Руки графа сомкнулись на ее ягодицах, он прижал ее к себе, а его член увеличивался в размерах и становился все тверже.
- Под дождем все растет, - прошептал он.
- Я же говорила тебе, что это волшебство. - Эмерелд выскользнула из его объятий и, танцуя, пошла по лугу, утопая по плечи в полевых цветах.
Шон посмотрел ей вслед и бросился вдогонку. Поймав Эмерелд, он толкнул ее в густую траву и лег сверху.
Она рассмеялась ему в лицо, с каждой минутой любя его все сильнее.
- Потряси плечами. Ты должна вымокнуть с головы до ног.
Эмерелд потрясла не только плечами, и Шон округлил глаза в насмешливом одобрении.
- А теперь ты, - приказала она, и он стал кататься с ней по траве до тех пор, пока Эмерелд не оказалась сверху.
Он жадно прижимался к ней всем своим телом, пока оба они не задохнулись от желания.
Эмерелд не хотела, чтобы эта игра закончилась. Шон опять мог жестоко над ней подшутить, неожиданно остановиться и оставить ее опустошенной. Ей хотелось, чтобы на этот раз он перестал себя сдерживать. Она поняла его игру. Стоило ей перейти в наступление, как Шон отступал. А если ей сделать шаг назад, не вызовет ли это обратную реакцию?
- Шон, ты не отведешь меня в сад?
Его глаза, серебристые, как поливающий их дождь, взглянули на нее с неприкрытым желанием. Он смотрел на ее роскошную вздымающуюся грудь. Эмерелд задыхалась от страсти, от жгучей жажды ощутить его внутри себя. Всего лишь мгновение назад она извивалась от его прикосновений. Какого черта эта женщина предлагает прогуляться в саду?
С нежным и очаровательным терпением, которого он на самом деле не испытывал, Шон отозвался:
- Когда ты так мило просишь, разве я могу тебе в чем-то отказать? Я с огромным удовольствием отведу тебя в сад.
Он повел ее через луг, по широким газонам Грейстоунса в великолепный сад. Намокшие розы слегка опустили головки. Но стоит выглянуть солнцу, как они поднимут свои венчики и бесстыдно выставят напоказ свою красоту.
Эмерелд шагнула под раскидистые ветви молодого бука, укрывшего ее от дождя.
- Не двигайся, - приказал Шон.
В обрамлении листьев она казалась очаровательным духом воды. Он дотянулся до ветки и резко встряхнул ее. На молодую женщину обрушились мириады капель, и ее смех зазвучал как серебряный колокольчик. Когда они проходили мимо роскошных клумб, запах оказался настолько сильным, что опьянил их.