- Не боись, мы что-нибудь придумаем, - погладил меня по голове дядя Леша, не удержался. - Нам вперед уплачено, еще успеем повоевать. Да и кое-какие связи у меня есть. Попробую навести справки об этом Домовом. Может, он просто решил бесхозное, по его мнению, имущество нахрапом подмять под себя? Да и я не брошу все так. Это ребята будут колебаться, их больше своевременная оплата интересует. А я, я еще за Ермолаича всем бошки поотрываю.
- Дядь Леш, - робко начала я. - Не могу я вашими жизнями рисковать. Потом на совести моей будет. Пусть забирают дом, главное чтобы все живы были.
- Э нет, Лерочек, нельзя под таких пидарасов прогибаться, - в этот раз начальник охраны даже не заметил проскользнувшего крепкого словца. - Они почуют слабину, сожрут целиком, не подавятся. И ты больше из-под охраны не бегай, слышишь? Если воевать, то не должно быть дезертиров и непослушания. Дисциплина в первую очередь. Понимаешь?
- Понимаю, дядь Леш, - вздохнула и отвернулась к окну, скрывая слезы. - Вот только кому я нужна? Только папе. А так, исчезну, никто и не заметит.
- Ты эти разговоры бросай. У тебя вся жизнь впереди, тебе еще детей рожать и растить. Нечего нюни распускать, - дядя Леша смотрел сердито на зареванную меня. - А собственность мы отвоюем. Не для того Ермолаич строил, чтобы так просто все отдать первому наехавшему. Мы еще повоюем, а ты нюни не распускай, отцу твоему от этого там, - ткнул он пальцем в потолок, - легче не будет.
Дядя Леша провел сутки в бурной деятельности, организовывая оборону и наводя справки. Новости были неутешительными. Домовой оказался хоть и мелкой сошкой, но очень зловредной. Обычно он не действовал по собственной инициативе, а только по чьей-то указке. Вот только на кого он работал, не знал никто. Как все вместе ложится интересно. Смерть отца, испарившиеся со счета деньги, попытка незаконного захвата дома и предприятия - оттуда пришли так же неутешительные новости. Персонал, вышедший на работу как обычно, к девяти, не смог попасть в офис. Полностью сменилась охрана и их просто не пускали.
Я же забилась в угол - свою бывшую комнату - пока другие действовали, и пыталась собрать мысли воедино и понять главное, кому выгодно. Но выходило что выгодно всем, с кем отец имел совместные дела. Кусок пирога - папина фирма - был приличным, многим хотелось заполучить его даром. Вопрос кто мог, тоже упирался в развилку из множества дорог и так ничего не придумав, подошла к окну, которое выходило как раз на ворота. Джип так и стоял на месте, и к нему присоединилась еще пара машин. Судя по всему, нас решили взять измором. Или они все-таки станут действовать более жестко? Не верилось, что пойдут на штурм. Двадцать первый век на дворе, вокруг куча элитных домов. Пусть поселок только строится, но соседей, влиятельных соседей у нас более чем достаточно. Вот только живут они по принципу моя хата с краю и вряд ли вмешаются, если нас попытаются выдавить из дома силой. Этот ужас никак не укладывался в голове, и даже звонок мамы, которая наконец-то вспомнила обо мне, не отвлек меня от тревожных мыслей. Мама выговорила мне за то, что я ушла с кладбища и не осталась на поминки. Но мне было все равно, что она думает. Пусть остается моей матерью, но она потеряла остатки моего уважения, когда ломала трагедию "несчастная жена хоронит мужа".
Как же тяжело на душе. Кошки скребут, и тревога все нарастает. Снова этой ночью не усну сама, придется пить снотворное. А пока, чтобы не мучиться бездельем, можно попробовать разобрать бумаги у отца в кабинете. Возможно, удастся хоть в чем-то разобраться.
Через несколько часов, усталая и расстроенная я вернулась к себе в комнату. Разобраться не получилось. Если бы раньше, хоть чуточку, пыталась вникнуть в папины дела, если бы пыталась не только пользоваться деньгами отца, а еще и помогать их зарабатывать, сейчас не была бы в таком безвыходном положении. На глаза снова навернулись слезы от осознания своей бесполезности, никчемности, глупости.
- Папа, папа, - шептала тихо, размазывая слезы по щекам. - Прости меня, пожалуйста. Я была плохой дочерью.
Проплакала весь вечер, временами отходя от горя, временами снова срываясь на безудержные рыдания. Когда чуточку успокоилась, умылась холодной водой и спустилась вниз, спросить дядю Лешу, чем могу помочь.
- Главное слушайся и не высовывай носа из дома без охраны, - сказал он мне и убежал отдавать указания охране.
Мучимая ощущением собственной ненужности решила проверить на месте как идут дела, сидеть дома и плакать уже не было сил. Накинула куртку на плечи, надела черные, в тон траурному платью, туфли и вышла во двор. Подоспела как раз к интересному разговору у ворот. Кто-то просился в гости ко мне, а охранник категорически не пускал, кормя завтраками и советуясь с начальством по рации.
- Дядь Леш, пропустите его. Это Андрей, мой однокурсник, - наклонилась к отставленной руке охранника, в которой была зажата черная коробочка с антенкой.
Ответил он мне не сразу:
- Морда знакомая, ты права, кажется, он был на банкете. Его точно можно впускать?
- Да, можно. Да и что он может сделать?
- Хорошо. Даю добро.
Охранник приоткрыл калитку, чтобы Андрей смог проскользнуть, что тот с успехом и проделал, и тут же захлопнул ее.
- Привет, - хмуро поздоровался однокурсник.
- Привет. Зачем пришел? - даже не пригласила гостя зайти в дом.
- Проведать. Я беспокоюсь за тебя, - парень окинул взглядом двор. - Чаем напоишь?
- Я как-то не расположена сейчас к светским визитам, - глянула на него исподлобья.
- Я ненадолго. Только убежусь что с тобой все в порядке и пойду, - смешался Андрей.
- Хорошо, идем, - повернулась и пошла к дому, не оглядываясь.
Кому надо, тот поймет, что это и есть приглашение, велика честь проверять идет следом или нет. Забежал даже вперед меня, чтобы открыть дверь, джентльмен, так сказать. Недобро глянула на него, сейчас все его действия казались неуместными, как и сам визит.
Провела гостя на кухню, усадила. Стиснув зубы, чтобы не расплакаться, глянула на портрет отца и поставила чайник на плиту. Прислуга, вся, куда-то задевалась. Сбежали с корабля сразу после поминок, наверное. Чувствуют, что недолго нам осталось, хорошо, если и за расчетом появятся. В доме осталась только охрана, и то, благодаря усилиям дяди Леши. Но надолго они тоже не задержатся. Я стряпать толком не умею, а на яичнице много не навоюешь.
- Ты в институт ходить будешь? - нарушил тягостную тишину Андрей. - Декан спрашивал, просил узнать, что там у тебя и что ты решила.
- Да, знаю, надо сходить. Узнать, как академический оформить. Сейчас мне точно не до учебы будет, - села на стул и отвернулась к окну, стараясь не встречаться взглядом с собеседником. - Завтра, наверное, и схожу.
- Заодно и развеешься, - поддакнул Андрей. - Я, это... По делу зашел. Есть серьезный разговор. Выслушаешь?
- Это действительно нужно? - вздохнула и повернулась к нему. - Просто я сейчас не настроена ни на какие разговоры.
- Ты главное выслушай и сразу «нет» не говори, - торопливо произнес он и взял меня за руку. - Я тут подумал, с отцом поговорил. Мы с ним можем помочь справиться с ситуацией, оплатить долги...
- Альтруизм? Не верю, - прошептала расстроено и осторожно высвободила руку из его пальцев.
- Нет, конечно, не все так просто. Но отец партнер твоего..., - закашлялся он, чтобы не продолжать. - И нам выгодно, чтобы фирма спаслась от разорения. Но будет проще, если мы поможем на родственных основаниях. Понимаешь меня?
- Как ты прошел мимо джипов? - нахмурилась, пытаясь понять его мотивы, а так же мне хотелось отвлечь парня от скользкой темы.
- Просто. Прошел и все. Не уходи от разговора, пожалуйста, - помолчал, собираясь с духом. - Выходи за меня замуж.
- Какая доля отойдет тебе по брачному контракту? - тихо спросила вместо ответа.
- Это мы можем обсудить позднее. Я сейчас и не требую от тебя ответа. Подумаешь, решишь. Я ведь все понимаю. Тут такое горе и я с женитьбой. Но мой отец не последняя фигура и реально сможет помочь.
- Я, - голос дрогнул, очередная порция слез просилась наружу. - Я подумаю. Я не могу сейчас это обсуждать.
- Просто учти, что с решением лучше не затягивать. Чем быстрее мы договоримся, тем больше успеет сделать отец.