- Заткнись, Дмитрий, - рявкнул старик. – Не думай, что если ты сейчас неуязвим для меня, то я для тебя легкая добыча.
- Конечно, конечно, дед. Уже заткнулся. Вот только я много интересного сейчас вижу. Особенно интересно то, что происходит с твоей силой. Мне даже делать ничего не придется, сам тихо уйдешь, отдав обратно сворованное.
И Герман (или Дэн?), и старик, уставились на парня как на восьмое чудо света, ожидая пояснения его слов.
- О чем ты? – не выдержал первым Морис.
- О том, что ты вор, дед. Тебе не хватило силы, которую ты забрал у него, ты еще и из меня ее тянул. Потребовалось время и учителя, чтобы понять и научиться прятать оставленные мне крохи. А сейчас даже прятать не надо, все забранное тобой когда-то, возвращается обратно. И мне интересно, сколько же своей собственной силы было у тебя, если ты решился ограбить близких тебе людей? Тебе не долго осталось жить, дед. Очень недолго. Да ты и сам, наверное, чувствуешь, что уже одной ногой в могиле. Так может, ты все-таки покаяться не забудешь, напоследок?
- Мне нельзя умирать, если ты еще не понял, щенок! – старику изменило самообладание и он сорвался на крик, а я запуталась еще больше, вообще не понимая о чем они говорят. – То, что знаю я, в аду ждут не дождутся заполучить.
Герман снова выпал из разговора, но, явно, нисколько об этом не жалел. Он снова вернулся ко мне и потянул к входу в Макдак.
- Я заметил выход с другой стороны. Нам стоит поторопиться. Мне ни хотелось бы, чтобы кто-нибудь из вас, ты или Лешка, пострадал. Сейчас здесь будет жарко, - и мужчина как-то нехорошо улыбнулся, мстительно и злобно.
С ним вот таким, мне не хотелось куда-либо идти. Скорее убежать и не видеть выражения лица. Герман был доволен тем, что видел сейчас и чем дальше, тем больше мне казалось, что он приложил немало стараний, чтобы увести внимание от себя и разжечь конфликт между двумя родственниками. Только как? Он даже в разговоре-то особо не участвовал. Как его назвал старик? Мастер иллюзий? Что бы это значило? А то и значило, стоило вспомнить дом, в котором… Нет, лучше не вспоминать.
- Пойдем, - потянул он меня за руку снова.
А я приросла к месту и не могла оторвать взгляда от спорящих старика и парня:
- Это ты, да? Это ведь ты их натравил друг на друга?
- Они стоят друг друга, - ответил обтекаемо, не сказав ни да, ни нет.
Но, по тому, как Герман недобро усмехнулся, поняла, все-таки он.
- Пусти меня, - прошептала тихо, но твердо. – Пусти.
- Только после того, как уйдем отсюда, воробей, - не менее твердо ответил мужчина. – Я готов рассказать тебе все.
- Готова ли я слушать? – упорно рассматривала пуговицу на его рубашке, не желая больше видеть жестокое выражение его лица.
Больше не говоря ни слова, Герман подтолкнул меня к двери. В зеркальной, начищенной поверхности, заметила движение позади мужчины, легонько толкнула спутника, отстраняя, и уже сильнее оттолкнула его, крикнув:
- Нет!
День схлопнулся перед глазами, погружая меня в пустоту: «Кажется все», только и успела мелькнуть мысль.
Алексей Павлович чувствовал тем больше напряжения, чем ближе находился к цели. Заштатное кафе с неброской вывеской «Орхидея» располагалось рядом со станцией метро. Мужчина поморщился, в подобную забегаловку по собственному желанию он никогда бы не зашел. Но раз Лера назначила встречу здесь, выбора все равно не было. Окинул взглядом окрестности, засекая своих людей. Остался доволен, им хорошо удалось слиться с прохожим людом. Все на удачных позициях и не бросаются в глаза, как и не вызывают подозрений.
Решительно открыл дверь, осмотрелся и нахмурился. Леры не было. Какой-то молодой человек кавказкой наружности и подвыпившая компания престарелых гуляк, вот и все посетители кафе. Как-то не верилось, что никого из наблюдателей, которых он распорядился направить в кафе, нет. Посмотрел на часы, опустил руку и направился к столику, который вполне отвечал целям посидеть спокойно и понаблюдать за входом. Возможно, Лера опаздывала. Но он представить тогда не мог, откуда она знает это кафе на Войковской, куда, насколько ему не изменяла память, она вряд ли ездила хоть раз в жизни. Обычно ее маршруты пролегали в несколько ином направлении. Из того, что ей знакомо это кафе следовало одно, она должна находиться где-то поблизости, а значит, не может опоздать. Прикинув так и эдак, Алексей Павлович решил, что это просто женский каприз, заставить ждать себя и приготовился к тому, чтобы провести какое-то время в этом неуютном месте. Одни пластиковые столы чего стоили. Как и а-ля фарфоровые солонки из столовых времен социализма. Даже куцые, искусственные цветочки, расставленные в вазах на столах и развешенные по хлипким стенам, не скрашивали отвратительную обстановку кафе.
Да уж, дизайнер тут и рядом не проходил, не то, что руку к уюту прикладывал. К бывшему начальнику СБ подрулил молодой человек в джинсах, полосатой футболке и спросил:
- Чего изволите?
Поколебавшись немного, Алексей решился:
- Минералку… И… Бутерброды у вас есть?
- Шашлык есть, манты есть, пельмени есть. Бутербродов нет. Есть салаты, еще, - парень презрительно скривился, глядя на привередливого посетителя. – Соки есть. Фанта есть, Кола тоже есть.
- Давай, хм… салаты какие есть?
- Есть мимоза, есть деликатесный, - молодой человек замолчал.
Меню явно не давало простора фантазии.
- Давай мимозу, хлеб и минералку, - мясные блюда Алексей Палыч не решился заказать.
Было стойкое подозрение, что шашлык вряд ли из барашка… в лучшем случае из друга Шарика, из подворотни. В худшем из крысы. Правда и салат вряд ли будет безопасен, но не обязательно же его есть.
Когда заказ принесли, минут через десять, Леры еще не было, и Алексей принялся хмуро ковыряться в стеклянной посудине, которая изображала салатник. Попытки определить ингредиенты были бесплодны, поэтому мужчина отвинтил колпачок у пластиковой бутылки с водой, оперся о спинку хлипкого стула и принялся смаковать минералку.
Лешка в отличие от Леры постарался остаться невидимым для всех и наблюдал за разгорающимся конфликтом из-за угла. Точнее за непонятной возней на улице. Молодой человек выскользнул через другой вход, обошел здание и сейчас занял выгодную наблюдательную позицию. Леркин знакомец о чем-то разговаривал с двумя непонятными личностями, которые время от времени махали руками. Увы, как ни напрягал Леха слух, а услышать не получалось о чем же идет речь. Со стороны все выглядело вполне пристойно. Встретились люди на улице, остановились поговорить, а то, что жестикулируют постоянно, так эмоциональные очень. Но что-то все-таки было не так, какое-то несоответствие. Не сразу до парня дошло, что как-то странно то, что люди обходят общающееся трио так, будто и не видят никого из них. Натыкаются как на стенку и обходят.
А потом Герман отошел к Лерке, второй раз отошел, что-то сказал девушке и подтолкнул ее к входу в Макдак. Леха, было засобирался, не хотелось чтобы кто-то из знакомцев догадался, что он подглядывал за ними, но произошло нечто настолько неожиданное, что он застыл как статуя, пытаясь справиться с шоком.
Старик, который отвлекся от общения с темноволосым парнем, заметил маневры Германа и Леры. Он вскинул руку и что-то прокричал, выглядело это так, будто он окрикнул удаляющуюся парочку. Но Лерка зачем-то оттолкнула спутника и, крикнув: «Нет!» осела на асфальт.
Леха сорвался с места, собираясь придти на помощь бывшей однокласснице, но не успел. Герман подхватил бесчувственную Лерку на руки и бесцветно произнес:
- Как всегда в спину? Тебе не стоило этого делать, Морис. Теперь я точно не оставлю тебя в покое, - и исчез, вместе с девушкой на руках.
Леха притормозил и, тут же сообразив, что лучше не показывать старику и парню свою причастность к происходящему, развернулся и побежал, стараясь как можно быстрее скрыться за углом. Сколько так бежал, он сам не мог потом вспомнить, просто было ощущение, что по пятам за ним следует сама смерть. Откуда появилось чувство неминуемой опасности и желание показать врагу спину, он и сам не понимал. Обычно он действовал гораздо безрассудней, но необъяснимость происходящего все-таки взяла верх над умением держать себя в руках.