Сказал, мы отлично смотримся вместе, ха-ха. Так я ему и поверил.
Очень удивился, что мы даже не пара. После поцелуев, которые он видел и, несомненно, слышал, это действительно должно быть странно, но ведь это так и есть.
Просто я видел сон наяву, который Вера видела во сне. Вот и все.
Даже не сказал Вере, о чем говорил с водителем, хотя это невежливо по отношению к ней, которая на греческом не говорит. Но я не могу ни о чем говорить с Верой. Единственный вопрос терзает мой мозг и заговори я с ней, это выглядело бы так:
— Хочешь кофе? А кто такой Юра?
— Хочешь в туалет? Или может быть, к Юре?
— Тебе не холодно? А тогда попроси Юру тебя согреть. Кстати, кто это?
— Знаешь, что сказал только что водитель? КТО ТАКОЙ ЮРА, МАТЬ ТВОЮ?!
Поэтому я молчу. Так удается сохранить хоть какое-то лицо рядом с ней, женщиной, которой до сих пор пахнут мои пальцы.
Это безумие, но каждый раз, когда я подношу их к лицу, я чувствую этот запах. Я хочу слизать его с кожи, своей или ее, и представляю, какое у Веры будет лицо, если, как трехлетка, я начну сейчас облизывать перед ней руки.
Знаю мужчин, которые брезгают доставлять женщине удовольствием языком. Знаю женщин, которые никогда не делают минета. Несчастные люди, которые обделяют себя, мне же мало того, что было. Мало того, что ощутил пальцами. Я хочу развести ее ноги и увидеть, разглядеть, изучить, узнать, с какой стороны Вера чувствительнее, как она реагирует на укусы там, как…
Но… Юра.
Юра, интересно, целует ее там? А как он это делает — медленно, смакуя, или набрасывается на нее, как голодный пес?
Она кричит его имя до хрипоты во время секса? Какой длины у Юры член?
И почему, мать его, он не воспользовался мозгом, когда отпускал Веру черти куда?!
«Юра» мое персональное стоп-слово на сегодня. И пока я повторяю его, ощущения такие, как будто режу себя тупой бритвой.
К концу поездки Юра становится таким же осязаемым, как дверца под моим локтем. Он мне уже как близкий друг, я успел его о многом расспросить и что еще хуже, я даже представил его внешность. Конечно, и член ого-го, и плечи шире моих, и зарабатывает он дохрена, так что просто не может уехать из города, потому что за ним толпами ходят инвесторы, предлагая профинансировать его крутые старт-апы.
Юра молодец. Юра лучший.
И уж, конечно, у них с Верой все зашибись в постели: секс каждый день и никакого быта. Только лучшая еда из ресторанов и доставка свежих цветов каждое утро, которое, разумеется, начинается не с кофе, а с оргазмов.
Ненавижу тебя, Юра.
Пока я расплачивался с таксистом, Вера разглядывала оплетенные красными листьями декоративного плюща ограждения. Совершенно неправильно везти ее к себе, но на поиски жилья в шесть утра ни у кого из нас нет сил.
Подхватил ее сумку и повел к калитке.
— Сначала душ и сон. Потом помогу тебе с поиском жилья, идет? Если ты против, можем начать прямо сейчас.
Она не успевает ответить, потому что зевает. Значит, не против.
— Ты снимаешь дом? — Вера водит пальцем по металлическим узорам на решетках, пока я пытаюсь найти ключи.
— Нет.
Она не спрашивала деталей, а чужим людям я не говорю больше, чем следует. А давайте взглянем правде в глаза: Вера мне никто. Через несколько часов мы навсегда распрощаемся. С ней и с Юрой, удачливым сукиным сыном, которому досталась эта женщина.
— Ясно, — кивает Вера.
Ее задел мой ответ. Обычно с ней так не говорят. И я бы мог попробовать рассказать о том, как выбирал и как долго искал этот дом, но… Юра.
Открываю калитку и пропускаю Веру вперед. По мощеной дорожке она идет к двухэтажному дому, а я только сейчас понимаю, что у меня нет гостевой спальни или какой-то другой комнаты с запасной кроватью.
Кровать у меня в доме одна, и именно на ней я трахаю тех женщин, которых обычно я приглашаю в свой дом. Других целей для визита у них обычно нет, а значит, и другое спальное место им не нужно.
Что ж, это Юре везет, а Марку — нет. После тяжелого ночного перелета Марк будет спать на полу.
Впрочем, состояние у меня такое, что я даже стоя могу спать.
— Здесь красиво.
Вера осматривает заросший сад, в котором зеленый цвет переплетается с красным. Осень, как хитрая лиса, уже прячется в его зарослях.
— Море где-то рядом? — Вера делает глубокий вдох и закрывает глаза. — Или мне кажется?
— Рядом.
Удается проглотить фразу о том, что я обязательно покажу ей, как найти море. Не покажу. Сама найдет.
— Там качели?
Смотрю в глубину сада. Сразу представляю, как Вера сидит на мне, а широкие, как садовая скамья, качели раскачиваются от сильных движений моих бедер.