Кардиналов некоторое время сидел и хмурился, тогда как бойцы заулыбались, представив эту картину.
— Погоди, — помотал головой капитан, сделав какие-то выводы. — Но тут-то ты как оказался? Мне не докладывали, что ты через контрольно-пропускной пункт прошел!
— Ну… — замялся Константин. — Пришел ночью, лег спать. Отмечаться не стал, чтобы сразу отчитываться не заставили, и всё.
— Это я понял, но почему тебя не отметил дневальный? — возмутился Кардиналов.
— Так он спал, зачем ему кого-то отмечать?
— А почему не разбудил его?.. — капитан окончательно потерял нить повествования. — Так, допустим, не разбудил. Бывает. Но всё равно не понимаю, как ты смог пройти через периметр безопасности? У нас всюду датчики, разведывательные отряды в патруле! Периметр под полной защитой!
— Под хреновой он защитой, — хохотнул Первый. — Но это уже другая история, и тогда спать мне хотелось куда больше, чем отмечаться и разговаривать с кем-то.
— Понятно… — вздохнул Кардиналов и взял телефон. — Петрович! Кто вчера был в наряде на воротах бэ один? Ага… Принял… Пригласи их ко мне в кабинет. Насколько серьезно пригласить? А давай максимально мягко, чтобы эти сволочи не почувствовали неладное и не дезертировали!
— У-у-у… — тихо протянул Игорь. — Я такое в последний раз слышал во время мексиканского психоза.
— А это что за психоз такой? — не понял Браг.
— Это было, когда боец с позывным Мексиканец напортачил так, что Кардиналов потом его месяц под личным контролем держал. Бушевал тогда не на шутку, и всё время брал с собой на задания. Мексиканец теперь не будет прежним, зато у того месяца появилось говорящее название.
— Эй! — Константин окликнул их и помахал рукой, привлекая к себе внимание. — Может, дверь уже закроете?
Художник подошел к двери и захлопнул ее.
— Нет, вы не поняли. С той стороны! — воскликнул Первый. — Я тут спать, вообще-то, пытаюсь! — некоторое время он смотрел на своих бойцов, на недоумевающего капитана, после чего тяжело вздохнул. — Ну и ладно, всё равно весь сон уже перебили, — Константин поднялся с кровати и принялся одеваться.
— Посмотри, у него идеально чистая форма! А он несколько часов назад с задания вернулся! — воскликнул кто-то из бойцов.
— Ладно, раз разбудили, мне стало скучно, — не обратил на это внимания Первый. — Пойду, что ли, на полигон схожу… Хоть вспомню, как из арбалета стрелять, а то давно не практиковался.
Все трое посмотрели на Кардиалова говорящим взглядом, мол, мы же говорили.
— Да какой арбалет, какой полигон? — возмутился капитан. — Бегом со мной к начальнику штаба! Будешь докладывать, что произошло!
— Эх… — снова вздохнул Константин. — Ну ладно, тогда потом на полигон схожу. А то арбалет, на самом деле, очень даже действенное оружие. Просто надо правильно им пользоваться.
Кардиналов поднялся и направился в сторону выхода, а Первый засеменил следом за ним. Но в какой-то момент Браг вспомнил о своем очень важном задании и резко подскочил со стула, вытянувшись по струнке.
— Товарищ сержант! — прокричал он. — Разреши доложить важную разведывательную информацию! Ту, которую ты просил держать на личном контроле!
— Докладывай!
— В столовой подают холодец из лосиной губы и винегрет из зайца! — быстро протараторил он.
— Опа… — потер руки Константин. — А это совершенно меняет дело! И главное, мое настроение! Молодец, Браг, так держать!
— Дурдом… — выдохнул Кардиналов. — Просто дурдом… Вот знали бы, не давали тебе позывной Первый. Был бы ты у нас совершенно заслуженным Дурдомом…
А ведь путешествие, и правда, получилось довольно странное. Но главное — при этом оно было веселым, а остальное уже не столь важно.
Пришлось хорошенько потратиться, призвать свыше двадцати довольно сильных демонов, и даже несколько раз отлеживаться в заброшенной медвежьей берлоге, чтобы перевести дыхание.
Мне было весело, очень понравилось водить за нос целые толпы новосов… Но вот кто действительно хорошенько повеселился, так это Рембо. Еще бы, взорвать целую научную базу, причем вместе со всем персоналом. С очень ценным и редким персоналом, стоит отметить. А еще с серверами и базами данных, что тоже очень важно. Так что Кардиналов несправедливо назвал меня Дурдомом. Настоящий псих у нас Рембо.