Минут десять, и в камере с оборотнями будет непроглядный густой туман из озверина, а последствия предугадать нетрудно. Всё же раньше самой большой дозой была лишь четверть флакона, и даже этого было достаточно, чтобы свести оборотней с ума. Так что стоит подождать минут десять, и проблема с выскочкой будет решена навсегда. По крайней мере, так думал Джонатан.
— Вот видите? Я же говорил, что стражники — нормальные ребята, — улыбнулся я, как только звуки удаляющихся шагов окончательно стихли. — А вы не верили!
— Мне кажется, они тебя ненавидят… — как-то неуверенно проговорил бывший Альфа. Теперь же его снова все называют по имени, Тош.
— Ой, да за что меня можно ненавидеть, Тотошка?
— Ну, как минимум, за это… — процедил тот. Новая кличка ему явно не нравится.
— Подожди… Вы что, меня тоже ненавидите? — удивился я.
— Не-не-не! — заголосила сразу вся стая.
— Вот! Милые адекватные люди! И зачем вам было на меня нападать? Это разве стоило переломанных рук, ног, и хребтов? — я прищурился и посмотрел на них. А один вспомнил ту боль, зарычал, и кинулся на меня. — Эдвард… Тебе что, снова хребет сломать, да?
— Не-не, я просто это… — почесал он затылок. — Комара увидел, прихлопнуть хотел.
— Да, конечно, комара. Контролируй себя, и жизнь сразу станет красочнее, — пожурил его.
— Просто в нашем теле много дурной крови… — попытался оправдаться он, а я сразу встал со своего трона.
— Так давай я её спущу! — вся стая разом сделала шаг назад.
— Не надо ничего спускать, Михаил. Это место сделало нас такими. Сам понимаешь, постоянные пытки, травят газом… — вздохнул Тош, и в этот момент один из кирпичиков в стене отъехал куда-то в сторону, оставив небольшую дыру. — Ну вот. Опять решили потравить…
Я посмотрел на собравшихся вокруг полураздетых мужиков и прищурился.
— Так, давайте сразу уясним. Вас ведь ядом обычно травят, да? Или сонным зельем? А то, если там что-то повышающее либидо, то я, пожалуй, пойду отсюда…
— Нет, обычно они запускают что-то, что заставляет нас звереть, нападать и убивать, — помотал головой Тотошка.
— Вот как… — задумался я. — И как думаешь, у вас получится? — в ответ они опустили головы.
Ладно, проверять не хочется. Так что подошел к стене, где пропал кирпичик и заглянул в отверстие. Где-то вдалеке слышно шипение, а это значит, что отрава скоро прилетит сюда.
— Есть у кого-то заплатка? — обернулся к стае, а те стали переглядываться. — Во-от такого размера, — указал на отверстие, а на меня посмотрели, как на идиота.
Они что, ни разу не пытались заделать дыру? А ведь я недавно думал, что эти существа разумны.
Вытянул руку и начал сцеживать через поры кровь, формируя перед собой довольно крупный сгусток. И формировал бы дальше, но за спиной послышалось рычание.
— Ша! Не для вас! — рявкнул на них.
— Прости, Михаил… Мы давно не пробовали свежей дичи… — У Тотошки аж слюна начала капать изо рта, и вся стая, едва сдерживая желание напасть на меня, медленно потянулась вперед. — Это слишком для нас…
— Я могу дать своей крови свойство дикого, как ваша стая, поноса, — улыбнулся я. — Но ладно, не буду, — активировал новую руну, и кровяной сгусток вдруг забурлил. А спустя несколько секунд оборотни начали успокаиваться. Просто поменял структуру крови, чтобы она перестала их привлекать.
Собрав достаточное количество, сформировал аккуратный кирпичик, ровно под форму отверстия. После чего заложил стену, и принялся анализировать подступивший к ней с той стороны газ.
Какая интересная, однако, дрянь. Хорошо было бы собрать образец для друидов, но с другой стороны, даже не думаю, зачем мне нужно такое зелье. Разве что во врага метать, чтобы они сами с собой дрались. Или голубя напоить, предварительно забросив в тыл вражеской армии.
— И этим вас травили всё время, да? — кивнул на стену.
— Ты понимаешь, что это? — удивился Тош.
— Ну, что-то для агрессии. И это что-то довольно сильное…
— Этот газ здесь называют «озверин», — вздохнул бывший вожак стаи. — В последнее время они постоянно пытаются нас стравить, но мы держимся… хоть и с большим трудом.
— Держитесь? — удивился я. — Я могу пустить газ внутрь, но уверен, от такой дозировки вы сразу сойдете с ума, — хотя, чего говорить? Даже я, скорее всего, не смогу удержать себя в руках, если вдохну этот газ полной грудью. Дозировка убойная, и мне кажется, что кто-то из надзирателей пытается меня убить. А ведь мы так хорошо общались.