— Господа! — слуга поклонился три раза, обратившись к сидящим в креслах важным мужчинам. — На базе номер восемь активирован протокол самоликвидации.
— Все образцы уничтожены? — уточнил граф Будаков.
— Вс… — запнулся слуга. — Почти все… — он потупил взгляд.
— И что не уничтожили? — поднял бровь герцог Добролюбов.
— Самолет версии пятнадцать дробь тридцать три. Тот, который участвовал в атаке на Булатова. По какой-то причине система самоуничтожения дала сбой, аналитики уже изучают возможные причины, — скривился слуга, но мужчины выдохнули.
— Ничего, терпимо, — кивнул Терский. — Управление там полностью изменено, он даже не поймет, как этим пользоваться, — усмехнулся он. — Так что технологии ему никак не помогут.
В этот момент на телефоны всех троих пришло сообщения, и мужчины потянулись за телефонами.
— Он что, издевается? — удивился Добролюбов, увидев фотографию улыбающегося Булатова на фоне самолета. — Этот идиот, вообще, понимает, что он уже не жилец?
И снова пришли сообщения, но на этот раз с фотографиями документов. Непонятно как, но Булатов смог достать чертежи этого самолета, и сфотографировал их. А еще указал, что трофей, вместе с документами, будет передан в императорский институт разработок от его имени, и на вполне законных основаниях. Беда лишь в том, что документация была секретной, потому там указано немало интересного о работе тайного отдела разработок.
— Сколько ты говорил, нам Император мог дать за чертежи? — Будаков посмотрел на герцога.
— Не знаю, как раньше. Но теперь лет по двадцать, — скривился Добролюбов. — Или пожизненное, причем, каждому…
Глава 2
— Так! Для тебя есть персональная задача! — Император не стал здороваться, когда зашел в кабинет начальника внутренней безопасности, и сразу перешел к делу. — Разберись с этой ситуацией, — он бросил на стол папку с документами, и начальник сразу ее раскрыл. После чего хотел схватиться за голову, ведь с этим делом он уже успел познакомиться. И очень надеялся, что оно пройдет мимо него.
Но нет, Император поручил это дело именно начальнику внутренней безопасности, потому мужчине оставалось принять папку и утвердительно кивнуть.
— Как разобраться? Наказать? — с надеждой в голосе уточнил он, но Император помотал головой.
— Нет. Просто разберись!
— А если Булатов виноват, то его наказать, может? — с мольбой во взгляде проговорил начальник, но старик снова помотал головой.
— Ни в коем случае! Твоя задача — разобраться!
— Открыть дело на этих троих? Как по мне — давно пора! — обрадовался начальник, но Император снова помотал головой.
— Этих троих тоже пока не стоит трогать. В общем, ты разберись. А как разберешься — доложи!
— Но в чем разобраться? — взвыл мужчина. — Наказывать никого нельзя, так что мне можно делать?
— Я же говорю, — старик похлопал его по плечу. — Разбирайся! — он посмотрел на часы, и сразу засобирался. — Так, всё, времени нет, дел слишком много, — Император отправился к двери, оставив начальника внутренней безопасности наедине со своими мыслями.
Мужчина уже читал дело о стычке между Булатовым и Добролюбовым с его дружной компанией. Но сейчас снова открыл дело, чтобы узнать некоторые детали. Правда, эти детали совсем не порадовали его. Тем более, Император ясно дал понять, что наказывать никого нельзя. А как тут не наказать? Нужно держать аристократов в узде, и иногда показывать власть Императора. Иначе они совсем обнаглеют.
Дело в том, что Булатов объявил войну троим аристократам. Сделал он это открыто, и даже произвел, минимум, одну атаку на объект своих новых врагов. Тогда как во время военного положения в стране внутренние распри под строгим запретом. А значит, нужно Булатова наказать. Но есть один небольшой нюанс. Дело в том, что он прилюдно обосновал объявление войны. На его школу напали, и объявление войны — ответ на агрессию. Это право дворянина, и оно должно свято соблюдаться в Империи. Ведь если дворянина ударили по левой щеке, то правую подставлять нельзя, ни в коем случае. Ты берешь топор и идешь крушить, других вариантов нет.
Хотя, вдруг это не они напали? Всё же Булатов особо не вникал, и мог напасть, не до конца разобравшись в ситуации. Как-никак, а даже у внутренней разведки Империи есть лишь косвенные улики, указывающие на причастность троицы к нападению. Железных доказательств нет ни у кого, а без них делать выводы — слишком поспешно.