— Саня… — обратился я к цесаревичу, что всё ещё пребывал в тяжелых раздумьях. Он не мог поверить, что его противник окажется настолько слаб, и теперь терзал себя за то, что закончил поединок слишком быстро. — А ты был во Франции?
— Не-а… — пожал плечами Александр. — А что?
— Да ничего… — задумчиво проговорил я и посмотрел на Фип-че. Паренек сидел и спокойно играл в какую-то дурацкую игру на телефоне и получал от жизни удовольствие. А мне надо было подумать, что нам делать.
— Слушай, а ты чего так спокойно переносишь полеты? — удивился Александр. — Мы же умираем!
— Ну так оживаем ведь, — портальщик даже не отвлекся от экрана телефона. — Ну и какая, в таком случае, разница?
— А если как-то раз не оживем?
— Ну, значит жизненный цикл будет завершен, — пожал плечами Фип-че. — Всё равно все мы когда-то умрем. Даже он… — паренек посмотрел на меня и отвел взгляд. — Но это не точно.
— Раз уж ты заговорил о смерти, — улыбнулся я. — Ты когда-нибудь открывал порталы на ходу?
— Да, было однажды. Я тогда убегал от бандитов, и они почти меня нагнали… — задумчиво проговорил портальщик. — А что?
— Ты же был во Франции, да? Помнишь примерно местность?
— Помню, — теперь парню стало не до игр на телефоне.
— А давай прямо сейчас туда портал откроем? — моя улыбка становилась всё шире, а пассажиры самолета почему-то бледнели с каждой секундой все сильнее.
— Куда? — на всякий случай, решил уточнить портальщик, хотя он и сам догадывался.
— Ну вот сюда, — показал ему точку на карте. — Но учти, что самолет должен поместиться полностью! Вместе с крыльями!
— Да, но…
— Готов? — похлопал его по плечу и влил немного энергии.
— Да… — обреченно выдохнул Фип-че.
— Тогда врубай форсаж! — крикнул я пилоту. — А ты — открывай портал!
Где-то недалеко от замка Рода Фьорель
Примерно то же время
Женщина сидела на лужайке в окружении десятков растерзанных трупов, держась за окровавленное плечо. Дышать с каждой минутой становилось всё труднее, а кровь хлестала из раны, и зажимать ее было бесполезно.
Вскоре послышались тяжелые шаги, и графиню окружили ее верные гвардейцы. Кто-то сразу бросился проверять трупы и добивать раненых при необходимости, другие рванули на помощь своей госпоже.
— Дворец зачищен от лазутчиков, моя госпожа! — поклонился командир группы. — Вам требуется помощь?
— Нет, я… — женщина встала, но у нее тут же закружилась голова, и ей снова пришлось сесть. — Твари… — прошипела она. — Клинок был отравлен…
— Вас нужно срочно обследовать! — воскликнул гвардеец и вызвал по рации лекаря. А спустя минут десять прибежал седовласый старик и сразу активировал свой Дар.
Некоторое время он задумчиво водил над плечом графини, а его взгляд становился всё мрачнее. Тогда как Фьорель думала о своем. В ее замок сегодня ночью проникло свыше сотни профессиональных убийц. Их послала королевская семья, в этом не может быть сомнений. Но они не справились со своей задачей, так как не учли, что графиня успела полностью восстановить свои силы. Потому, когда утром началось нападение, большую часть убийц она устранила голыми руками. Но один из них всё же успел оставить глубокую рану на плече у женщины.
— Мои соболезнования… — побледневший лекарь поднялся на ноги и посмотрел на гвардейцев. — Она не жилец…
— Почему это? — нахмурилась Фьорель.
— Редчайший яд иномирного происхождения, — развел он руками.
— Ой, не говори чепухи, — отмахнулась женщина и, достав телефон, начала набирать сообщение. — Сегодня я не умру.
— Нет… — замотал головой лекарь. — От этого яда спасения нет. Мне очень жаль, госпожа…
— Повторяю, — твердо проговорила графиня. — Я! Буду! Жить! — она улыбнулась, прочитав ответ.
— Но почему вы в этом так уверены? Я — заслуженный лекарь французской ассоциации медицины и лекарского искусства, и знаю, о чем говорю!
— А я написала Михаилу, и он сказал, что сейчас прибудет, — пожала плечами Фьорель.
— Что значит… сейчас? У вас не больше пятнадцати минут, а потом начнутся необратимые процессы. Этот яд коварен и быстр, он поражает ствол головного мозга, безвозвратно уничтожая и разрушая нейронные структуры, — возмутился тот. — Я хотел сказать, что именно этот отдел мозга отвечает за жизненно важные процессы, и как только яд доберется по кровотоку, этого будет уже не изменить. А он добрался, я вас уверяю…
— Ничего, успеем, — кивнула графиня, и написала еще одно сообщение.