– Калеб, мне страшно, – шепотом пожаловалась Бетти, крепко сжимая пальчиками мою ладонь.
– Мне тоже, но я тебе об этом не говорю. Вот и ты не говори.
– Но мне правда очень страшно.
Я почувствовал, как напряглись желваки на скулах. Я бы мог избавиться от нее. Запросто. Оставить где-нибудь здесь, посреди этой мясорубки. Но почему я не способен этого сделать?
– Не нужно бояться, – сказал я спокойным голосом, заглядывая ей в глаза – Мы найдем укрытие и все будет нормально.
Внезапно нас накрыла гигантская тень, что-то накинулось на меня со спины и сшибло с ног. Я ударился головой об асфальт и на миг в глазах все потемнело. Боль пронзила сначала макушку, а затем медленно распространилось по телу. Мне казалось, я разрываюсь на части. Приглушенно раздавались чьи-то крики, визг, улюлюканье и хохот...
***
Я очнулся лежащим лицом на примятой траве. Шатаясь, как пьяница, мне удалось перевернуться. Зрение постепенно возвращалось и из четырех расплывчатых темных фигур передо мной образовался Генри Смит в окружении своей свиты. По правое плечо от него высился Отбитый Чарли, а по левое – две какие-то симпатичные девицы из старших классов, разукрашенные косметикой. Оглядевшись, я понял, что мы находимся на заднем дворе школы. Бетти и Бельман лежали рядом.
– Очнулся, сука.
Генри ударил меня ногой под дых. Я застонал и скрутился в три погибели. Воздух вылетел из меня, как из шарика, и я задохнулся. Генри снова пропал, на его место встал кроваво-красный туман, но перед этим я услышал чей-то пронзительный звонкий крик.
– Нет! Не надо!
Боль разлилась по конечностям. Я судорожно глотал ртом воздух, пока этот мудак ухмылялся, а его компания потешалась над нами и подстрекала к новым издевательствам.
– Опять ты с этим гребешком, – с трудом выдавил я, оставаясь лежать на траве.
– Я панк.
– Кто? – переспросил Стив.
– Я панк! – снова повторил он.
– Докажи нам, – не унимался Бельман.
– Как?
– Если ты прямо сейчас обделаешься в штаны, я признаю, что ты панк.
– Панки так не делают.
– Видимо, ты не знаком с моим кузеном Мюрреем.
– А ну, сука, заткнулись, сволочи! – заорал Генри. – Сейчас вы сдохните. Ну что, начнем с малышки? Или с тебя, Калеб?
Я повернулся и увидел слезы на глазах Бетти. Однако ничего не мог сделать. Этот урод втопчет меня в землю, если я попробую подняться.
Одна из девушек наотмашь ударила Бетти по бледной щёчке, веля прекратить плакать. У Генри был складной ножик. Он покрутил им перед моим носом, широко осклабившись, и понизил голос:
– Теперь тебе нравятся мои волосы, мудила? Нравится мой ирокез? Моя подружка развлечется с твоей подружкой, а я развлекусь с тобой.
Холодное лезвие коснулось моей шеи. Генри осторожно провел им по коже, оставляя порез. Капли крови упали на землю.
– Нет! – закричала Бетти.
– Попрощайся с братиком, – сказал Генри. Чарли загоготал, находя высказывание друга весьма остроумным. А потом... кто-то с силой всадил ему лопату прямо в спину. Чарли повалился на землю и задергался, как рыба на суше. Кровь била из разреза ключом. Трава стремительно меняла цвет с мягкого зеленого на возбуждающий кроваво-красный. Одна из девушек с визгом набросилась на неизвестного, собираясь расцарапать наманикюренными ногтями ему лицо, но попала на секатор, который старик выставил. И безвольно повисла на нем.
– Сука! Ты убил Джанин, тварь! – истерически вопил Генри. – Я отправлю тебя в ад!! Я порежу тебя на кусочки, сраный педик!!
Он с рычанием ринулся на старика, на ходу замахиваясь маленьким оружием, когда подскользнулся на влажной растительности и напоролся на собственный нож, который вошел в его сердце по рукоять. Генри захрипел. Старику толком-то ничего и не оставалось, кроме как подойти к нему и докончить начатое. Он несколько раз всадил лопату в спину Генри. Все это время по округе раздавался тошнотворный, булькающий звук врезающегося в мясо металла.
Оставшаяся девушка, понимая всю плачевность своего положения, постаралась убежать. Но Хьюстон – а у меня теперь нет никаких сомнений, что это именно он – догнал ее. Этот старик, не смотря на возраст и нескладный внешний вид, был довольно ловок и силен. Около минуты он бежал за ней, пока она не упала на колени. Она умоляла его не делать этого. Он замахнулся лопатой над ее головой.
– Сколько раз я говорил вам, дети, не бегать по коридорам.
Хьюстон обрушил лопату на ее колено, перерубая мышцы и связки. После сухого хруста кости, воздух пронзил душераздирающий женский крик. Он вытащил лопату и снова со смачным шлепком всадил в ту кровавую пробоину, из которой секунду назад вытащил лезвие. Повторил процедуру еще раз. Все это время девушка, запрокинув голову к небу, истошно визжала, сжимая руки в кулаки, царапая ногтями землю. Наконец от ноги отделилась голень. Из культи заструилась кровь. Девушка потеряла сознание. Он потащил ее обратно, оставляя позади кровавую полоску.