Поэтому, когда Тиффани, едва сдерживаясь, вошла в классную комнату (а Анкилла знала, какая буря свирепствует в ее душе), чтобы выплеснуть свое негодование по поводу неслыханного поведения миссис Миклби, она выслушала ее с видом явного изумления и воскликнула:
— Но! Боже праведный, уж не хотите ли вы сказать, что желали бы отправиться на этот вечер? Нет, быть такого не может!
Грудь Тиффани тяжело вздымалась от гнева, но в глазах появился недоуменный вопрос, который она и задала, воззрясь на мисс Трент:
— Что вы имеете в виду?
Анкилла недоверчиво выгнула брови.
— Вы что, и впрямь никчемная пустышка? Ох, дорогая, как нехорошо, с моей стороны, так выражаться! Шарлотта, не сидите раскрыв рот. Вы ничего не слышали! И если осмелитесь повторить мои слова, то я силком протащу вас через стадо коров.
Шарлотта хихикнула, а Тиффани сердито топнула ногой:
— Я о вечере для сэра Вэлдо и его кузена, где будут все, понимаете, все!
— Вот именно, все! А теперь перестаньте есть меня глазами. Если вы действительно туда стремитесь, тогда прошу прощения. Но по мне, это не тот вечер, где бы я хотела, чтобы вы появились. Из всех присутствующих вы будете самая молодая леди и можете не сомневаться, если бы миссис Миклби пригласила вас, то позаботилась бы усадить как можно дальше от почетных гостей. Воображаю рядом с вами Хампфри Колебатча, боящегося рот открыть от смущения. Бедный юноша! Другая причина — конечно, не всякий обратит на нее внимание — то, что вы не сможете надеть платье, которое вам больше всего идет. Ну, то самое, с бантами из лент и поясом под цвет глаз.
— Да, я его и надену!
— Нет, только не для гостиной миссис Миклби! — возразила Анкилла. — Вспомните о ее зеленых портьерах и стульях! Весь эффект от платья будет испорчен.
Тиффани, похоже, задумалась, но затем с гримаской проговорила:
— Все равно не понимаю, почему Мэри Миклби или Софи Бэннингем могут быть на вечере, а я не могу? Они же даже еще и носа наружу не высовывали, а я уже целый сезон провела в Лондоне.
— Да, это так, поэтому я не поставлю и ломаного гроша за то, что, когда все встанут из-за обеденного стола, миссис Миклби не отправит молодежь на веранду — поиграть в фантики или тому подобные игры. Там же не планируются танцы, да будет вам известно. Так, немного светской болтовни и вист для джентльменов, вот и все.
— Какое убожество! Неужели вы думаете, что так и будет на самом деле? Какая скука для сэра Вэлдо и его кузена!
— Что да, то да! И как же они будут приятно удивлены, когда прибудут на вечер вашей тети!
— Да, это верно! — оживившись, согласилась Тиффани.
— Сэр Вэлдо! — презрительно фыркнув, воскликнула Шарлотта. — Думаю, глупее ничего не придумаешь! Все из-за него сходят с ума, кроме мисс Трент и меня. Ведь вы же не стремитесь встретиться с ним, мэм?
— Да нет, не особенно. Ведь у меня нет никаких оснований полагать, что он заинтересуется мною больше, чем я им, — весело ответила Анкилла.
Глава 4
По иронии судьбы две особы, которые меньше всего к этому стремились, первыми из обитателей Стаплса познакомились с сэром Вэлдо. Шарлотта и мисс Трент с корзинами цветов в фаэтоне, запряженном одной лошадью, — экипаже, подаренном миссис Андерхилл покойным мужем, подъехали к церкви. Оставив фаэтон в конюшне, принадлежащей приходу, они вошли внутрь и занялись цветами, устанавливая дельфиниумы и лилии в две большие вазы, расположенные возле алтаря. Неожиданно обе невольно вздрогнули, заслышав мужской голос, который произнес:
— О, как это мило!
— Ох, вы чуть не заставили меня подпрыгнуть! — непроизвольно вырвалось у Шарлотты.
— Кто, я? Прошу прощения.
Мисс Трент повернула голову и увидела незнакомца, вошедшего в церковь в сопровождении пастора, который радушно к ним обратился:
— Рад встретить вас, мисс Трент. Как поживаете, Шарлотта? Не правда ли, как это прелестно, сэр Вэлдо? И как мне представляется, не совсем обычно. Мы в долгу перед вами, мисс Трент, за то, что вы почтили нашу церковь столь оригинальным способом. Но вы же еще незнакомы! Это сэр Вэлдо Хаукридж, а это — мисс Трент и мисс Шарлотта Андерхилл!
Шарлотта учтиво, как подобает воспитанной школьнице, сделала реверанс; мисс Трент слегка поклонилась, критически наблюдая за тем, как к ней приближается один из представителей той категории людей, которых она столь низко ценила. Он держался с непринужденной грацией атлета, выглядел довольно привлекательным, и ей пришлось себе признаться, что, хотя его сюртук и не избежал рук столичного портного, тем не менее обошелся без излишеств, характерных для нынешней моды. Он был одет для верховой езды: брюки из оленьей кожи, высокие сапоги с отворотами, в руке — кнут и шляпа. Другую руку изящной формы, лишенную колец и прочих украшений, он протянул ей со словами:
— Как поживаете? Позвольте сделать вам комплимент. Мне доводилось видеть салоны и танцевальные залы, декорированные цветами, но церковь, если мне память не изменяет, еще никогда. Это поистине прелестно!
Их глаза встретились. У обоих они были серого цвета: ее — холодные и чистые, его — слегка улыбающиеся. Она протянула ему руку — и была поражена, ощутив в его рукопожатии скрытую силу. Мисс Трент была высокого роста, но ей пришлось поднять лицо вверх, чтобы встретить его взгляд, а сделав это, она не могла не поддаться его очарованию. В ее голове молнией сверкнула мысль, что перед ней живое воплощение ее идеала. Но так же внезапно эта мысль и исчезла, когда он отпустил ее руку, а она ответила:
— Сэр, вы очень добры. Увы, эта идея принадлежит не мне. В приходе, на территории которого я долго жила, подобное практикуется много лет.
Пожалуй, было бы сильным преувеличением сказать, что ощущение мисс Трент, будто она встретила свой идеал, оказалось взаимным. Идеальный Мужчина так долго служил мишенью для стрел претендующих на него женщин, что поневоле закалился и стал непроницаемым для их чар, кроме того, суровые разочарования, пережитые им в молодости, ожесточили его сердце и научили не доверять представительницам прекрасной половины человечества. Он был не столько циничным, сколько предубежденным и в свои тридцать пять лет уже проникся убеждением, что пора любви для него прошла. Но то, что он увидел в мисс Трент, ему понравилось: красивые глаза, честно и открыто глядящие прямо на него, грациозная осанка, полное отсутствие жеманности и нарочитости в манерах. Ему также поправился ее голос и то вежливое безразличие, с которым она встретила его комплимент. Было что-то новое и освежающее во встрече со склонной к замужеству, судя по ее возрасту, женщиной, которая не стала сразу же лезть из кожи вон, чтобы завоевать его расположение. С такой леди приятно поддерживать знакомство и впредь, хотя, если больше и не доведется ее увидеть, вряд ли это вызовет в нем хоть каплю сожаления.
Анкилла повернулась к священнику, который мягко разглядывал Шарлотту прищуренными глазами.
— Я увидел ваш фаэтон во дворе, и мой добрый Джеймс доложил, что управляла экипажем мисс Шарлотта. Жаль, что я не видел это собственными глазами!
— О, мистер Чартли, это ошибка!.. — запротестовала, вспыхнув и захихикав, Шарлотта. — Правила не я, а мисс Трент!
Тот засмеялся и взглянул на сэра Вэлдо.
— Никому, кроме мисс Трент, которая — хочу заметить — неплохая наездница и само воплощенное терпение, еще не удалось побороть то недоверие, которое эта глупая девочка испытывает даже к самой ленивой и сонной извозчичьей кляче! Разве не так, Шарлотта?
— Да, терпеть не могу лошадей! — с вызовом подтвердила она. Затем дерзко бросила взгляд на сэра Вэлдо и добавила: — И не желаю даже притворяться, что это не так — ненавижу притворство. Лошади такие непредсказуемые! А когда вы пытаетесь их погладить, они так страшно фыркают!