— Эй, вы, прекращайте! — усмехается Сибил, садясь напротив нас, когда шеф-повар вносит тарелки с красиво сервированным лобстером. — Боже, глядя на вас, я начинаю скучать по молодости. Вот были деньки, правда, Дюк?
— Что такое, дорогая? — Дюк отворачивается от Конрада и обнимает жену.
— Эти двое, — говорит Сибил, улыбаясь пьяной от вина улыбкой, — они напоминают мне нас в молодости.
— Подожди-ка, — говорит Дюк, сдвинув брови. — Хочешь сказать… мы уже старики?
Весь стол заходится в вежливом смехе над глупой шуткой Дюка, но как только передо мной ставят ярко-красное ракообразное, я осознаю, что понятия не имею, как его есть.
Черт.
Все сосредоточиваются на своих тарелках, постукивая серебряными приборами о фарфор, а разговор перерастает в тихое пережевывание.
Они выглядят так естественно, словно делали это уже миллион раз. Мой взгляд падает на стол, где перед Дюком стоит нетронутая миска с булочками. Если бы на моей тарелке было бы еще что-нибудь, я бы, по крайней мере, выглядела занятой делом. То, что я сижу здесь, уставившись на вишнево-красного морского гада, и не притрагиваюсь к нему, станет ясно, как только эти люди отвлекутся от потрескивающих клешней.
— Я сейчас вернусь, — говорю я тихо, наклоняясь к Хадсону.
— Всё в порядке? — спрашивает он.
— Да. Прекрасно. Пойду, найду Одрину и дам ей знать, что мы ужинаем. — Извинившись, я направляюсь в ближайшую уборную и достаю свой телефон, быстро отыскав онлайн-видео о том, как едят лобстера.
Выходя, я натыкаюсь на Одрину, стоящую в тускло освещенном холле перед зеркалом. В руке она держит пудру, нанося ее вокруг своего носа.
— Вот ты где, — говорю я. — А мы уже ужинаем.
Она стреляет в меня убийственным взглядом, и только тогда я замечаю ее покрасневшие глаза.
— Ты плакала. — Я делаю шаг к ней, хотя каждая частичка меня кричит не делать этого.
Ей не нужно мое сочувствие.
Ей нужен Хадсон.
— Как проницательно, Марибель. — Она морщится, закатывая глаза.
— Не знаю, что произошло между вами с Хадсоном в прошлом, — начинаю я, — но он забыл об этом, и наша свадьба состоится. Нам всем будет лучше, если мы будем относиться друг к другу с добротой и уважением.
Одрина смеется.
— Боже, какая же ты жалкая. Ты вообще слышишь себя?
Я сжимаю челюсть, не желая, чтобы эта напыщенная сучка вывела меня из себя.
— Насколько хорошо ты знаешь Хадсона? — Одрина поворачивается ко мне, ее изумрудные глаза с прищуром смотрят на меня. — Такое ощущение, что ты появилась из ниоткуда.
— Я знаю его достаточно хорошо, чтобы выйти за него замуж. — Приподнимаю подбородок, сложив руки на груди.
— Он закоренелый холостяк, — говорит она, захлопывая пудреницу.
— Может, он был таким раньше. Люди постоянно меняются, — возражаю я. — После нашей встречи он доказал мне, что люди не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд. И если ты попытаешься узнать их, иногда можно понять, что все неудобства, которые они тебе доставляли, неспроста.
— В этом ты права, — фыркает Одрина и подходит ко мне, уперев руку в бедро. — Хадсон не тот, кем кажется. Совсем. Мы все просто… пешки… в его игре. И скоро ты в этом убедишься.
Звук шагов заставляет ее перевести взгляд поверх моего плеча, и я разворачиваюсь и вижу, как Хадсон входит в холл.
— Всё в порядке? — спрашивает он, когда подходит ко мне сзади и кладет руки мне на бедра.
Одрина криво усмехается.
— Ну, конечно.
Она извиняется и, удаляясь, стучит каблуками по деревянному полу.
— Что тут произошло? — спрашивает он.
Выдыхая, я качаю головой.
— Думаю, она видит во мне соперницу и не хочет, чтобы мы были вместе.
— Она так сказала?
— Не так красноречиво, — говорю я.
— Как бестактно. — Он поджимает губы. — Не хочу, чтобы она доставляла тебе неудобства, Мари. Ты же скажешь мне, если она будет тебе докучать?
— Она мне не докучает. По правде говоря, мне плевать, что она говорит, делает, думает. — Я опускаю руки. — И странно, что ты так печешься обо мне.
— Что в этом странного? Ты моя невеста.
— Невеста, — напоминаю я ему, показав кавычки в воздухе. Я наклоняю голову. — Как бы там ни было, я могу сама за себя постоять. Поверь мне.
Хадсон выдыхает. Его голубые глаза сияют, а губы растягиваются в полу-ухмылке.
— Это… довольно сексуально, Мари.
Я закатываю глаза и беру его под руку.
— Идем, вернемся обратно. Сегодня тебе все равно ничего не перепадет.
Глава 19
Хадсон