– Не может быть!
– А вот и разговаривала! Впервые за последние семьдесят лет. И знаешь, кого искала Леди в сером?
Все подались вперед, чтобы не пропустить ни слова.
– Доктора!
Все были потрясены. Старик Таскер кивнул:
– Да. Полагаю, она увезла его в безопасное место. Это точно была Леди в сером.
– Я видел ее, – вставил Морт Фэрклоу. – Она неслась как ветер на коне, сотканном из тумана, одетая в плащ из паутины.
– Из паутины? – В гостинице начал подниматься шум.
– Да, сверкающий плащ из паутины, – повторил владелец трактира. – Итак, кто желает еще пинту?
Глава 3
Небрежность в платье норовит Придать одежде буйный вид.
В то самое мгновение, когда Доминик въехал в конюшню Вульфстона, ветер стих, а дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Неожиданная тишина была почти оглушительной.
– Не везет так не везет, – пробормотал он, глядя на то, как ручейки, стекающие с его плаща, сливаются в лужи на каменном полу.
Во дворе он видел открытый легкий экипаж. Кто это был, доктор? Уже? Так быстро?
Он пошел расседлать Экса и обнаружил, что его собственное седло висит на своем месте, а серая кобыла живая и здоровая стоит в своем деннике сухая, напоенная и вычищенная. Значит, Грейсток все-таки нашла лошадь. Скорее всего сейчас девушка была на улице.
Когда он зашел в замок, мисс Петтифер поспешила ему навстречу:
– Слава Богу, вы вернулись. Где вы пропадали?
Он открыл было рот, чтобы объяснить, но она уже продолжала:
– Папе лучше, но доктор Фергюсон хочет, чтобы он лег в постель. Проблема в том, что ходить он еще не в состоянии, а мы не можем отнести его наверх. Не могли бы вы помочь?
– А как доктор очутился тут так быстро? Мисс Петтифер удивленно посмотрела на него.
– Грейс… Грейсток, моя компаньонка, съездила за ним. Разве вы не знаете?
– Нет, я не знал, – резко сказал Доминик.
– Но вы же дали ей свой плащ и коня?
– Да, – холодно согласился Доминик. Грейсток съездила за врачом, как будто для наемной компаньонки ездить в грозу верхом на незнакомой лошади было чем-то само собой разумеющимся.
Девушка открыла дверь в гостиную, и оттуда вышел высокий седой мужчина.
– Фергюсон, милорд. Я местный лекарь. – Он протянул руку, и Доминик пожал ее.
– Как ваш пациент?
Доктор покосился на мисс Петтифер и сказал бодрым голосом:
– Он не ранен. Но, полагаю, получил неплохую встряску. Можно будет сказать что-то с большей уверенностью, когда мы отнесем его в постель, разденем и посмотрим, насколько он пострадал. – Его взгляд встретился со взглядом Доминика, и он передал ему беззвучное послание. Положение сэра Джона было намного серьезнее, чем можно было полагать по его тону.
Доминик кивнул:
– Тогда я отнесу его наверх. – И тут он вспомнил, что в доме ужасный беспорядок. – Но я не уверен, где…
– Грейсток сейчас наверху готовит комнату для моего отца.
Д'Акр приподнял брови в удивлении.
– В самом деле? Молодец, – процедил он сквозь зубы. Он-то думал, что она заблудилась в такую непогоду и бродит где-то перепуганная и замерзшая. А она не только позвала доктора и добралась до замка живая и невредимая, а еще и занялась работой по дому.
И с какой стати ему злиться на то, что сам он сделать не мог? Он наклонился, чтобы поднять сэра Джона.
– Нет! – вскрикнула мисс Петтифер. Она покраснела и добавила: – Вы же промокли до нитки.
Доминик не сказал ни слова. Она покраснела еще сильнее и опустила глаза, когда он снял плащ, стащил рубашку и вытерся покрывалом, лежавшим на одном из стульев.
– Что ж, теперь я достаточно сухой, или вы хотите, чтобы я еще и брюки снял? – Пока доктор и мисс Петтифер возмущались, Доминик подхватил сэра Джона на руки. – Показывайте дорогу, мисс Петтифер, – сказал он с язвительной улыбкой.
Ее маленькая компаньонка ждала их на верхней площадке. Она уже не выглядела так, будто ей грозит смерть в потоке, но на ней все еще была мокрая одежда. А глаза сияли так же, как и прежде!
– Лорд д'Акр, – сказала она резко и присела в равнодушном реверансе.
Значит, она все еще сердится на него. Видимо, то, что ее поцеловал лорд, раздражало ее больше, чем если бы ее поцеловал невозможный цыган. Настроение Доминика тут же улучшилось.
– Мисс Грейсток. – Он учтиво склонил голову. Ее глаза сузилась, и она чопорно сказала:
– Сюда, пожалуйста. – Девушка указала на открытую дверь, за которой виднелись застеленная кровать, сияние дюжины свечей и слышалось потрескивание огня в камине. В данный момент это была самая уютная комната во всем замке.
Грейсток забежала вперед и откинула одеяло. Доминик аккуратно положил сэра Джона на кровать и выпрямился. Глаза девушки расширились, когда она увидела, что на нем нет рубашки. Однако она не отвернулась, покраснев и недовольно скривив губы.
Грейсток смотрела на него широко открыв глаза и приоткрыв рот. Как будто она никогда раньше не видела мужскую грудь. Может быть, и вправду не видела?
Эта мысль ему понравилась. Он сказал:
– Доктор Фергюсон и я займемся сэром Джоном. А вам, барышни, лучше бы пойти и заняться чем-нибудь полезным.
Его слова вырвали Грейсток из транса. Она отвела взгляд от его груди.
– Но…
– Я позову вас, если понадобится ваша помощь. И, Грейсток… – Доминик повелительно взглянул на Грейс своими странными золотистыми глазами. – Смени эту мокрую одежду.
Грейс и Мелли даже не поняли, как все это произошло, но внезапно они оказались по другую сторону плотно закрытой двери. И прежде чем они успели сказать хоть слово, услышали, как ключ повернулся в замке.
– Ну и ну! – сказала Грейс, возмущенная тем, что ей велят отойти и не мешать, словно маленькому ребенку. И это после всего, что она сделала.
– Но я же его дочь! – простонала Мелли. – Я нужна ему. Они обменялись взглядами, полными безнадежности.
– Хотя он и грубый невоспитанный дьявол, но следует признать, что он прав, – решила наконец Грейс. – Твой отец не хотел бы, чтобы две юные девушки переодевали его в ночную рубашку. Пойдем выберем себе>комнаты и застелем кровати.
Для Мелли они выбрали комнату, находившуюся напротив комнаты сэра Джона, на случай если ему вдруг ночью понадобится ее помощь. Это была очень милая, уютная женская спальня, с красивыми парчовыми занавесями на кровати розового, кремового и зеленого цветов. Грейс комната понравилась с первого взгляда. Ее окна выходили на боковую лужайку, странную груду булыжников, заросшую красными розами, и угадывавшиеся вдалеке горы Уэльса.
В комнате были большая кровать и кровать поменьше, так что, поскольку дом был такой странный, большой и пустой, они с обоюдного согласия решили ночевать в одной комнате. По крайней мере Мелли объяснила это тем, что ей страшно ночевать одной в незнакомом доме.
У Грейс была иная причина, которую она, однако, озвучивать не стала – девушка не доверяла хозяину дома. Ни ему, ни его глазам, ни его обнаженному загорелому торсу.
Мелли, должно быть, прочитала ее мысли, поскольку, когда они начали застилать кровати, она сказала:
– Ты знаешь, я чуть не лишилась сознания, когда он снял свою рубашку. У него даже не было нижней рубашки! Я никогда не видела ничего более шокирующего за всю свою жизнь. Я не знала, куда деть глаза.
– Да уж, воспитанием и не пахнет, – согласилась Грейс. Она-то глаза никуда не девала, она не смогла оторвать взгляда от этой темно-золотистой кожи. Такой гладкой и теплой. Ей хотелось провести по ней пальцами. И он это понял, дьявол! Он заметил, как она смотрит на него, и медленно улыбнулся ей недоброй самодовольной улыбкой.
Грейс потрясла головой. Он не должен был разгуливать полуголым. Что за отвратительный человек! С отвратительными манерами.
– Это место в безобразном состоянии! – Грейс привычно встряхнула простыню. Все девочки Мерридью с раннего возраста обучались основным навыкам ведения домашнего хозяйства. – Как он вообще мог приглашать сюда гостей? Ему нужно было по крайней мере велеть, чтобы дом вычистили! – Она возмущенно обвела взглядом помещение.