— Звучит отлично. — Шея загорелась и я наклонила голову, чтобы Тир не заметил, как я краснею.
Тир Фредриксен, держащий в руках арбалет. Это становилось одним из самых горячих свиданий.
***
Той ночью я лежала на кровати Тира, притворяясь, что читаю «Все, что хорошо кончается». Было невозможно следить за прозой Шекспира, когда скандинавский бог чистил зубы через полкомнаты от меня. Я видела очертания его руки сквозь открытую дверь ванной, мускулы на его бицепсе напрягались от каждого небольшого движения. Как Тир ухитрился сделать чистку зубов сексуальной? Может, это все из-за интимности происходящего. Так по-домашнему.
Когда я услышала, что Тир сполоснул щетку и поставил ее в стаканчик, я сдалась и отложила книгу на тумбочку. Он вышел из ванной в серых тренировочных штанах и без футболки. Его слегка загорелая кожа так здорово обтягивала море крепких мускулов, что я практически забыла, о чем хотела с ним поговорить. Он зевнул и рухнул на кровать вниз лицом.
— Устал? — я погладила его по спине кончиками пальцев. Бедняга не присел ни на минутку, с тех пор как вернулся из Асгарда. Он устроил мне тренировку с пистолетом, затем научил стрелять из арбалета, потом принес второй пистолет, и мы снова повторили пройденное. К тому времени, как мы закончили, у меня тряслись руки от попыток удержать космическую пушку. И если мешки под глазами Тира были хоть каким-нибудь показателем, он был еще более измотан, чем я. Я впервые видела его с темными кругами.
— Тебя не было почти тридцать шесть часов. Ты вообще спал в Асгарде?
— Нет. Но я держался и дольше с меньшим количеством сна, так что это не так уж страшно.
Подушка приглушила его голос. Он не двигался.
— Могу я задать вопрос? — решилась я.
— Валяй, — последовал приглушенный ответ.
— А ты никогда не задумывался об, эээ, уходе на пенсию? Офисной работе или чем-нибудь подобном? — я закусила нижнюю губу и ждала.
— Зачем мне это делать? Я люблю свою работу.
Тир повернул голову, только чтобы взглянуть на меня одним глазом.
— Ну, а что случится, если когда-нибудь ты заведешь семью? Ты ведь не собираешь продолжать все это, да?
Тир уставился на меня.
— Если мне когда-нибудь повезет создать семью, я буду сражаться еще яростнее, чтобы защитить их от монстров, нападающих на наши миры.
— Но ты ведь мог бы заниматься этим из офиса или как-нибудь еще? Уверена, у Одина есть стратегические роли.
Губа изнутри загрубела. Я прекратила жевать.
— Что именно ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, — я прикрыла глаза, — я хочу сказать, что твоя работа меня пугает. Я не хочу, чтобы ты пострадал. И я хочу быть уверена, что если мы останемся вместе, то мне не придется целую вечность задаваться вопросом, когда наступит тот день, в который ты не вернешься домой.
Тир напрягся рядом со мной.
— Ты хочешь, чтобы я бросил работу?
— Нет. Возможно. Не знаю. — Я провела рукой по лицу, и открыла глаза. — Просто действительно пугает думать обо всех этих существах, которые могут тебе навредить. И знать, что ты сам их ищешь. Я понятия не имею, как сложатся наши отношения, и сможем ли мы вообще иметь долгое будущее вместе, учитывая, что ты бог, а я, ну, это я. Но если мы все-таки будем вместе пару лет и все будет серьезно, ты бы мог стать, ну не знаю, богом природы или кем-то наподобие?
— Тогда кто будет выполнять мою работу? — Тир приподнялся на локте.
— Другой бог? — С надеждой спросила я.
— Так это не работает, Миа. Мы рождаемся с нашими титулами. Большинство из нас живет бесконечно, но в редких случаях, если бога убивают, его сын или дочь могут наследовать его пост. Норны отбирают нас по предрасположенностям для исполнения наших обязанностей. У меня нет желания отказываться от своего титула, и поскольку у меня нет детей, я никому не смог бы его передать, даже если бы захотел.
— А что на счет Эльзы? — отважилась спросить я.
— Ей нужно исполнять собственную роль, — напомнил мне Тир. — И я бы не пожелал своей сестре подобной жизни. А ты?
— Нет, — прошептала я. Внутри все оборвалось.
— Так ты хочешь сказать, что ты и твой будущий сын — единственные боги войны, которые есть у Асгарда? Существует какой-нибудь способ это изменить?
— Даже если бы и был, неужели ты бы захотела, чтобы я отказался от того, кем являюсь?
Взгляд, которым Тир одарил меня, был сокрушающим. Его рот грустно изогнулся, брови в замешательстве нахмурились, а взгляд удрученных глаз пытался встретиться с моим.