— Что теперь? — спросила я.
— Помоги мне втянуть их.
Форс начал собирать сеть, и я последовала его примеру. Мы работали вместе, чтобы вытащить сеть, Форс крепко привязал ее, перед тем как собрать снующих крабов в лодку.
— Это приличный улов, — одобрил он. — Теперь с ними можно возвращаться домой.
— Звучит отлично. — Я наблюдала за сетью, пока Форс правил лодку к берегу. Крабы набрасывались друг на друга, извиваясь в веревках. — И, может, мы сможем навестить Эльзу.
— Может быть. — Форс покачал головой. Он, конечно, был не из болтливых, но я услышала улыбку в его голосе.
Ради нас всех, я надеялась, что Эльза скоро очнется.
***
— И вот как надо готовить стейк. Бац. Микрофон падает!
Хенрик перевернул мясо и отбросил лопатку. Он избавился от фальшивых очков, надев вместо них солнцезащитные авиаторы. В своем фартуке «Поцелуй повара» и бейсболке, надетой задом наперед, он до последней капли выглядел студентом, которым мог бы быть… если бы не выжидал время в качестве бессмертного телохранителя. Он был расслабленным и счастливым, улыбался Бринн, которая кидала на него обожающие взгляды через стол со своего места.
— Выглядит замечательно, Хенрик.
Валькирия кинула на него взгляд из-под длинных ресниц.
— Как думаешь, почему Тир не разрешает мне переехать? — хмыкнул Хенрик. — Просто подожди до вечера, пока не попробуешь мой пирог «Грязь Миссисипи».
— Мой пирог, — поправила я. — Это рецепт моей бабушки. Он только помогал готовить.
— Я тот, кто предложил добавить ваниль в тесто. — Хенрик вскинул бровь. — Я надеюсь, ты поймешь, что это значительно улучшает рецепт.
— Ты присваиваешь рецепт моей бабули? — Я скрестила руки в притворном раздражении. Было невозможно сердиться на Хенрика из-за чего-нибудь — на самом деле, сердиться хоть на кого-нибудь. Дела наконец-то сдвинулись. Тир и Фрейя вернулись невредимыми и переодевались из походной одежды перед ужином, а Хенрик сообщил, что внес финальные штрихи в Фреда, и рука теперь полностью функциональна. Мы все чувствовали, что грядет что-то хорошее — поимка Фенрира, перерыв в сражении — а может, жизнь долго-и-счастливо для нас всех.
— Уверен, твоя бабуля очаровательна. Точно также уверен, что она сама хотела бы добавить щепотку ванили в масло, когда делала крошку для пирога. Просто признай это.
Хенрик пожал плечами.
— Не связывайся с ее бабулей, приятель.
Грубоватый голос долетел из-за моей спины. Мы развернулись и увидели Тира, выходящего из французских дверей. На нем были выцветшие голубые джинсы и вязанная резинкой белая футболка «Хенли». Он был босиком, а волосы все еще были влажными после душа. Он спустился с крыльца четырьмя длинными шагами и сел рядом со мной.
— Снова привет, — пробормотал он, обхватив меня за бедра и притянув к себе на колени.
— Привет, — я пристроила голову у него на плече. — Как душ?
— Одиноко. Хотелось бы, чтобы ты приняла мое предложение…
Я шлепнула его.
— Вы с Фрейей получили то, что нужно от гномов? — Бринн подскочила мне на помощь.
— Полагаю, да. — Тир почесал затылок.
— Что не так? — Хенрик отвернулся от гриля и снял стейки.
— Это не то, что я ожидал, — признался Тир. — Она не выглядит достаточно крепкой, чтобы удержать Фенрира.
— Гномы никогда не отступаются от своего слова, — заметил Форс. Он вышел из дома с тарелкой крабового мяса и мисочкой растопленного масла.
— Если они говорят, что она достаточно крепкая, она достаточно крепкая.
Тир мягко погладил меня по бедру. Его нахмуренное лицо выдавало сомнения.
— Хочешь нам ее показать? — предложила я.
— Вы говорите об этой ленточке? — Фрейя вышла из своего дома направилась через лужайку, держа что-то в руках.
— Ленточке? — Хенрик, Бринн, Форс и я произнесли в унисон.
— Ленточке, — подтвердила Фрейя.
— Да вы меня разыгрываете, — прищурилась Бринн.
— Чтобы удержать Фенрира? — Форс потер подбородок.
— Может, они подумали, что ты говоришь о каком-нибудь другом Фенрире? Древесном духе или ком-нибудь наподобие? Может, это более популярное имя, чем мы думали.
Хенрик поставил стейки на стол рядом с картофелем.
— Неа. Они поклялись, что это сделает свою работу.
Фрейя положила ленточку на стол для пикника и мы склонились ее рассмотреть.
— Она розовая, — с сомнением произнес Форс. — И сияющая.
— Я знаю.
Лицо Тира было мрачным.
— Они хотят, чтобы ты связал Фенрира розовой сияющей ленточкой. — Хенрик закрыл глаза. — Приятель, у этих гномов извращенное чувство юмора.