Что со мной не так?
Пока я размышляла о своей нелогичной ранимости, что-то в Тире переключилось. Взгляд стал жестким, а голос ледяным.
— Если бы ты имела хоть какое-то представление о том, что происходит, то позволила бы отвезти тебя домой. Упрямство — не всегда лучший выход.
Ого.
Я оперлась на пятку, толкнув бедро наружу, и сложила руки на груди.
— Что ж, просвети меня. Что же на самом деле происходил? Ты сказал так много слов, не сказав ничего, по сути. С моей точки зрения, мы имеем одного много возомнившего о себе парня, который избегает меня, когда ему это удобно, и появляется, куда бы я ни пошла, когда я не хочу его видеть, и, к тому же, не дает мне приготовить вкусный-превкусный ужин.
Я залезла в машину, достала оттуда сумочку и пакет с продуктами, захлопнула дверь и шагнула мимо Тира, задев его плечом.
— И куда это ты направилась? — спросил он.
— Домой. — Кто-нибудь из соседок сможет утром подбросить меня до машины вместе с домкратом.
— Туда две мили, а ты на каблуках.
— Я знаю. — Я ступила прямо в грязь, держа голову высоко поднятой.
И провалилась в очередную выбоину.
Щиколотку охватило жжение от вывиха. Пока я падала, сумочка выскользнула из моих рук, а продукты рассыпались. Но упасть я не успела, так как меня подхватили сильные руки. Тир крепко обнял меня и поставил на ноги. Я попыталась шагнуть в сторону, но он помешал мне, обняв сзади за талию и положив подбородок на макушку. Прислонившись к нему, я попробовала перенести вес на пострадавшую щиколотку, она ныла, но боль была терпимой.
Осознав, в каком положении нахожусь, я покраснела. Грудная клетка Тира служила мне опорой, а живот, на котором лежали его ладони, горел огнем. Я положила голову ему на грудь и закрыла глаза, вдыхая его запах с ароматом леса.
— Позволь отвезти тебя домой, — тихо произнес он мне в макушку, — Ты не сможешь идти с вывихнутой щиколоткой.
Я вернулась к реальности. На миг я оказалась в его объятиях, но дома его ждала baben.
— Нет, спасибо, со мной все в порядке.
— Это всего лишь поездка, Миа, в чем проблема?
Проблема была в том, что я испытывала слишком сильные чувства к парню, который ясно дал мне понять, что не отвечает взаимностью. И которого я едва знала.
Я отстранилась от его объятий, повернулась, но щиколотка подвела меня. Черт, он был прав, я не смогу дошагать до дома.
— Хорошо, — сдалась я, — Отвези меня домой.
— Неужели. — Тир прислонил меня к машине и нагнулся подобрать продукты и сумочку, которые я обронила, падая. Пристегнув их к багажнику мотоцикла, он снял с руля шлем и надел его мне на голову. — Надень, тебе он нужен больше, чем мне.
— Рррр.
Подняв меня на руки, Тир усадил меня сзади, перекинул длинную ногу через сиденье и устроился спереди.
— Держись за меня.
— Нет, спасибо, — буркнула я. Быть рядом, но не вместе, было слишком больно. Если между нами ничего нет, то я не хочу знать, насколько приятно к нему прижиматься. Не нужно все усложнять еще сильнее.
— Безопасность в первую очередь, Миа, — повернулся ко мне Тир, — если ты не будешь держаться, ты упадешь. Ты когда-нибудь каталась на мотоцикле?
— Нет, — призналась я. В шлеме мой голос звучал забавно.
— Тогда вдвойне важно, чтобы ты держалась за меня. Мы недалеко от твоего дома, и я могу ехать медленно, но ради Одина, не пытайся свалиться с мотоцикла в попытках что-то доказать. Последнее, чего я хочу, так это чтобы ты снова что-то повредила.
Ну, раз так…
Тир повернулся вперед и завел своего железного зверя. Я обняла его, и постаралась не застонать, почувствовав, как мышцы его живота напряглись под моими руками, а по грудной клетке прошел вдох. Возможно, подбросив меня до дома, он отправится на свидание с Фрейей, и как следует посмеется над всей этой ситуацией, так что не стоит ставить себя в еще более неловкую ситуацию.
Тир прижал мою руку своей, так что мне пришлось обнять его еще крепче, и тронул мотоцикл. Я положила голову в шлеме ему на плечо и закрыла глаза, ощущая вибрацию двигателя во всем теле до самой макушки и стараясь абстрагироваться от паники, которую мне стоило бы ощущать при езде на «ловушке смерти», как это назвала бы моя мама. Мотоцикл Тира не казался опасным, мне было хорошо — тело прижато к нему, под ногами рокот мотора. Как легко было вообразить, что это обычная ситуация, что мы катаемся, прижавшись друг к другу, и смеемся. В этот момент между нами все казалось правильным.