— Много же у вас этих «хеймов».
— Это точно, — согласилась Бринн. — Итак, кто-то из этих миров стал использовать черную магию, чтобы открывать порталы в скандинавские страны. Мы не знаем, чем их привлек именно этот регион, и пока не поняли, кто стоит за этим. Но каждый найденный портал хранит остаточный след черной магии, а значит, их открывало зло. Сурт, повелитель огненных великанов Муспелльхейма, владеет сильной темной магией. У Хель, повелительницы нижнего мира, множество темных сил. Она вообще полный кошмар.
— Миром мертвых правит женщина? — Я разгладила покрывало, ощущая пальцами мягкость ткани. Интересно, не прихватила ли его Бринн из Асгарда? Интересно, сколько здесь нитей на дюйм? Боже.
— Конечно. Кто еще справится со всеми злыми духами? Думаешь, у мужчины хватит терпения разбираться с их бесконечной грызней? — пожала плечами Бринн. — Она — дочь Локи. Он переспал с великаншей, и у них родилось трое детей — Фенрир, Ёрмунганд и Хель. Она — худшая из них.
Волк, змей и повелительница мира мертвых — дети одного отца?
— Тир не рассердится, что ты мне все это рассказываешь? — Я оперлась об изголовье.
— Я не боюсь Тира. Да и он понимает, что рано или поздно ты все узнаешь, раз уж ты будешь с ним, когда все уладится.
— Прости? — моя челюсть отвисла.
— Чему ты так удивляешься? Фрейя видит вас вместе, так что это точно сбудется.
— Что делает Фрейя? — мой голос подскочил на октаву.
Бринн вздохнула.
— Все очень запутано. Пусть Тир сам расскажет тебе об этом.
— Колись, валькирия, — я скрестила руки и уставилась на нее.
— Ох. Ну ладно. Только не психуй.
Я глянула на нее.
— С учетом всего, что произошло сегодня, думаю, я уже далеко за гранью истерики. Рассказывай.
— Хорошо. — Бринн вздохнула. — Вот в чем дело. Фрейя искала постоянную пару для Тира. У него дурацкий комплекс, что он не заслуживает быть счастливым, поэтому он встречается с девушками, но не вступает в серьезные отношения. То ли он верит, что разрушит их душу, то ли боится, что их из-за него убьют.
— Это я уже поняла, — пробормотала я.
— Хорошо. Ну, так вот, норны поделились с Фрейей пророчеством о суженой Тира. О том, что она будет не из Асгарда.
— Что это значит? — спросила я.
— Это значит, что его суженой будет не богиня, а кто-то из другого мира. Светлая эльфийка, горная великанша или… — Бринн вздернула брови.
— Или человек? — Это правда, значит, что мы с Тиром… что нам суждено быть вместе?
— Или человек, — подтвердила она. Но пророчество не указывает, кто именно из людей. Конкретика убила бы способность Тира действовать, ты же это понимаешь? Норны лишь указывают направление, но не командуют. Поэтому задачей Фрейи, как богини любви, стало направить Тира к подходящей паре не из Асгарда.
— Погоди. Фрейя — богиня любви? — задохнулась я.
— Именно. И глава валькирий. Понимая, что Тиру нужно выбраться из Асгарда, чтобы защитить Эльзу, она подобрала несколько девушек, удовлетворяющих ее точным характеристикам, включая тебя, и распланировала, как свести всех с Тиром, надеясь, что он влюбится в одну из вас. Но на тебя напал Фенрир, а у Тира всегда была слабость к девушкам в беде. Фрейе ты показалась идеальной парой для него, плюс ты подходишь под пророчество, так что… — Бринн пожала плечами, набрав, наконец, воздуха. — Иногда все само устраивается.
Устраивается. Если не считать того, что мой избранник — бессмертный бог войны, а я первокурсница инженерного факультета. Среди рожденных под несчастливой звездой даже Ромео и Джульетте было до нас далеко.
— Почему Фрейя так старается свести Тира с кем-либо? А Тир об этом знает? О том, что она приготовила ему толпу девушек для знакомства? — Другими словами, оказалась ли я невольной участницей самого странного шоу «Любовь с первого взгляда»? Той, которую забыли спросить, а хочет ли она вообще участвовать?
— Да нет же. Он и понятия не имел о ее своднических планах, когда она предложила ему привезти Эльзу в Аркату. Знал только, что это лесная глушь неподалеку от одного из наших убежищ. Фрейя уже рассказала ему обо всем, и он был крайне недоволен, что перенесся в другой мир только, чтобы она смогла воплотить в жизнь свой план. Он отказывал всем, кого Фрейя пыталась с ним свести, — тут она пихнула меня локтем. — Так что ты неотразима даже для бога — убежденного холостяка.