— Я готова рискнуть.
— Но, Миа, со мной небезопасно. — Тир обернулся, смотря на меня умоляющим взглядом.
— А все потому, что вы, парни, продолжаете запирать меня, что бы ни случилось. Ты же сам сказал, что я сильнее, чем кажусь, так научи меня пользоваться этой силой правильно.
— Как? — прошептал Тир.
— Перестань обращаться со мной, как с беспомощной. Позволь вооружиться твоей космической пушкой в следующий раз, когда что-нибудь произойдет. Научи меня супер-самообороне. Дай мне шанс быть частью твоей жизни, вместо того, чтобы смотреть на нее из-под стеклянного колпака.
Тир уставился на меня.
— Ты так считаешь? Что я не пускаю тебя в свою жизнь?
— Именно. Я понимаю, ты защищаешь меня, но я никогда не мечтала быть девушкой, которая в трудную минуту прячется за своего мужчину. Такие девчонки не идут в супер-гигантский слалом.
Уголок его рта пополз вверх.
— Понимаю.
Почувствовав его податливость, я поднажала.
— Я не говорю, чтобы ты швырнул меня волку и скрестил пальцы наудачу. Но если ты дашь мне оружие, то может удивиться тому, что я могу.
Голос Тира прозвучал хрипло:
— Меня это пугает.
— Я знаю. — Я обвела гараж рукой. — А меня пугает это. Все это незнакомо, ненормально и ни в малейшей степени не логично. А если ты не заметил, логика для меня все.
— Это так. — Тир прикоснулся ладонью к моей щеке. — Убедила. Завтра мы займемся боевой подготовкой. И хотя мне не нравится мысль о том, что ты будешь с кем-то драться, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя вычеркнутой из моей жизни.
Я дотронулась до его руки своей.
— Я никуда не денусь. И если ты дашь мне возможность и средства, никто не сможет мне навредить. Перестать волноваться.
Тир взглянул на меня с грустной улыбкой.
— Не думаю, что я когда-нибудь перестану волноваться о тебе. Но я никогда не перестану сражаться за твою безопасность, а когда Фенрир будет схвачен, обещаю, я увезу тебя от всего этого.
— Каникулы? — Губы сами расползлись в улыбке, это значит, что, разобравшись с Фенриром, Тир не собирается уйти в Асгард по первому же радужному мосту. Мы сможем насладиться жизнью нормальной пары, даже если учесть, что наша пара далека от нормальной.
— Куда захочешь, только мы вдвоем, — поклялся Тир.
Я поднялась на цыпочки, поцеловала его нижнюю губу и развернула его к спящему зверю.
— Добудь нервы, и покончим с этим, — сказала я. — Все будет хорошо, увидишь.
Тир взял скальпель и подмигнул мне через плечо, прежде чем сделать следующий разрез.
— Как хорошо, что ты всегда права.
***
Чуть больше чем через час я сидела на кухне Тира, уставившись на контейнер с девятью медвежьими нервными волокнами. Где-то в лесу за домом просыпающийся медведь не мог понять, почему его правое плечо стало чуть легче.
Медведь никогда не узнает, что с ним произошло. Перед тем, как отнести зверя в лес, Тир стер его память.
Стер память.
Он подержал руку над головой медведя, бормоча что-то неразборчивое, и память животного утратила все зацепки о последних сутках.
Если Тир смог сделать это со зверем, весящим 300 фунтов, то можно только представить, что он может сделать со мной. Ситуация нервировала меня. Без шуток.
Тир вручил мне дымящуюся кружку ромашкового настоя и уселся за кухонный стол рядом со мной.
— Подумал, что тебе это пригодится.
— Спасибо. — Я уставилась на золотистый напиток.
— Что-то не так? — Тир обнял меня за плечи.
Я пожала плечами, избегая смотреть ему в глаза. Ромашка скользнула в желудок, оставляя за собой теплый след в гортани. Уровень стресса немедленно скакнул с 10 до 8.
— Детка, я знаю, что у тебя что-то на уме, колись. — Тир увлек меня назад, чтобы смотреть на меня сверху. Цвет его глаз гипнотизировал меня.
— Миа? — мягко произнес он.
— Со мной ты тоже так поступишь? — рубанула я сплеча. — Сотрешь мне память?
Тир спокойно смотрел на меня.
— Зависит от многих факторов.
— Например? — Я сжала чашку так сильно, что костяшки пальцев хрустнули.
— От того, насколько травмирующим окажется произошедшее, вдруг ты не сможешь восстановиться, не забыв случившегося. В этом случае — да, я сотру воспоминания. Я уже произвел частичное удаление в тот день, когда на тебя напали в лесу.
— Что ты сделал?! — вскрикнула я.
— Так было нужно. Ты начала приходить в сознание, когда Фрейя лечила твою руку. Я вернулся после того, как Фенрир ускользнул, ты стала приходить в себя, ты кричала от боли. Я стер твою память с того, момента, как ты потеряла сознание, до того, как Фрейя закончила исцеление, и мы с ней скрылись. Бринн осталась с тобой до пробуждения.