— Как это? — я целеустремлённо тяну руку за последним «Дженнетом».
Главное, не промахнуться мимо стакана и не разлить, пока подношу ко рту. Победа уже близко, после этого можно будет собираться.
— Если я ничего не чувствую к человеку, то жалко тратить на него время. Ехать куда-то, слушать скучную болтовню… Ради чего? Пять минут потыкать? Оно того не стоит.
— Гы-гы, ну пять минут точно не стоят!
— Да и час, и два не стоят. Какая разница сколько, если при этом ничего не чувствуешь?
С недоумением пытаюсь сфокусироваться на лице Эрика.
— У тебя какие-то проблемы?
— Нет. Кажется, — он поднимает взгляд в раздумьях.
— Тогда почему не чувствуешь? — вторую половину фразы я неразборчиво договариваю в бокал.
— В смысле, интереса. Физически-то да, нормально. Но на человека вообще пофиг. Не знаю, мне так не нравится. Да проще и быстрей купить резиновую бабу, будет то же самое.
Задумываюсь.
— Нормальные силиконовые стоят дофига.
— Дело не в цене.
— Да я понял. Не, не знаю. Мне нормально. Точно лучше, чем с резиновой.
— Рад за тебя.
— Ну что, тогда желаю, чтоб в новом году ты нашёл ту, с которой что-то почувствуешь, — за неимением других вариантов поднимаю бокал с чаем.
— Не уверен, что хочу этого, но спасибо, — Эрик тычет кулаком в мой стакан. — Тебе тоже чего-нибудь хорошего.
— Будем! — провозглашаю я и отпиваю глоток. О, уже и чай с растаявшим льдом нормально пошёл.
Так, напитки закончились, пора в обратный путь. Дыхнув в ладонь, принюхиваюсь. Естественно, ничего не чувствую. Впрочем, и так ясно, что пасёт от меня за километр.
— Блин, комендант меня сожрёт.
— Ты живёшь на территории части?
— Ну да. А где ж ещё?
— Откуда я знаю. Может, снимаешь в городе и только на занятия ходишь. То есть тебе сейчас нужно пройти КПП?
— Не, — я наклоняюсь к нему и заговорщицки понижаю голос: — Дыру в ограде. И в окно залезть.
Эрик скептически оглядывает строй пустых бокалов между нами.
— Какой этаж?
Шмыгаю носом.
— Третий.
Белые брови ползут всё выше.
— А нахрена ты так нажрался?
— Да ладно, тут в основном сок.
— Ага. А ещё водка, текила, ром, снова текила… — Эрик поднимает глаза, вспоминая. — И твой любимый апельсиновый ликёр, конечно.
— Вау. Это всё там было? — оглядываю стаканы. — То-то я думаю…
Трясу головой, но от движения становится ещё хуже. С трудом сконцентрировав поплывший взгляд, случайно перевожу его на окно за спиной Эрика — и вот тут мои мозги выныривают из алкогольного тумана настолько, чтобы осознать, что и мне, и моей учёбе конец. На улице двое патрульных. Приближаются к двери кафе — прогулочным шагом, однако неотвратимо.
Вскакиваю из-за стола, чуть не опрокинув. Бокалы звякают, один на краю, пошатавшись, всё же падает на пол, и громкий хряп толстого стекла предательски разносится по помещению.
— Всё в порядке, — Эрик уверенно повышает голос в сторону витрины с пирожными. — Я оплачу.
Коридор с туалетами — за моей спиной. Недалеко. Вот только почему ноги заплетаются так, что я бухаюсь на ближайшую стену?! Ну, хоть не на пол.
— Ты чего? Тошнит?
Озабоченное лицо Эрика маячит в поле зрения, но я не могу ответить: язык слишком медленный и непослушный, а полицаи приближаются с каждой секундой. Я бы хотел объяснить внятно, подробно и красочно, множеством сложноподчинённых, сочинённых и всяких иных предложений, но в итоге могу выговорить только:
— Мне пизда.
На моё счастье Эрик верно понимает посыл: хватает меня за рёбра и оперативно волочёт в сторону туалета. Я стараюсь помочь, но подлые ноги лишь цепляются за окружающую мебель — почему её так много на нашем пути?
В туалете воздух прохладный, потому что с прошлого раза открыли окно — горизонтально-узкое, под потолком, — и сейчас это идеально. Сразу понимаю, насколько в зале было душно. Не останавливаясь, Эрик тащит меня к кабинке, заталкивает внутрь, а я, вцепившись в его плечо и футболку, чтобы не упасть, тяну за собой. Он поддаётся, то ли на автомате, то ли от неожиданности, и я, не глядя махнув рукой, умудряюсь захлопнуть за нами дверь.
И вот мы стоим в пахнущей дезинфекцией тесноте — я, Эрик и унитаз.
— Дверь закрой.
Даже сам слышу, что часть звуков не выговариваю, — со стороны, небось, звучит ещё хуже. Но Эрик, видимо, понимает, потому что поворачивает задвижку. Кивает на унитаз.
— Так что, будешь?
— Не, — мотаю головой, от чего перед глазами вновь плывёт. — Там полицаи. Меня отчислят.