Я не ответил.
— Ты не веришь мне, — заметила она. — Я могу предоставить...
— Я верю тебе. Я знаю.
Я знал. О, мне совсем не хотелось это озвучивать, даже думать об этом, но я предполагал такой оборот. Еще с моей первой поездки в приграничный Штат, когда во мне зародилось беспокойство.
Это была настоящая причина, по которой я избегал другие Штаты и других живорожденных. Все, что мы делали, было подобно игре тех людей на улице, вооруженных пистолетами с краской. Наши жизни — игры.
Мое тайное беспокойство заключалось не только в том, что я могу оказаться обычным, но и в том, что со мной нянчатся. Как с малышом в колыбели.
— Мне жаль, — сказала она. — Лучше, когда мы можем просто притворяться, да?
— Лучше — это сомнительное определение, — ответил я, снова посмотрев в окно. Опять пошел дождь. — Я по-прежнему думаю, что в наших жизнях есть смысл. В успехах, которых мы добиваемся, в том, кто мы.
— О, я не говорю, что смысла нет. Я просто считаю, что нам не следует позволять им преподносить его на блюдечке с голубой каемочкой. Как, например, эту встречу. Я игнорировала всех других живорожденных, которые просили о встрече со мной.
— Почему же пришла сейчас?
— Потому что ты первый, кто выбрал меня из конца списка совместимости. Мне стало любопытно.
Софи рассматривала меня, взмахивая длинными ресницами. Как там она сказала? Любопытно? Тогда зачем выбирать красивое платье и наносить макияж?
«Боги, — подумал я, глядя на нее. — Боги, я действительно нахожу ее интересной».
Как неожиданно. Я потянулся за другим бокалом и обнаружил на столе слова, появившиеся возле пролитого вина. Их словно выткали в самой скатерти.
«Я ИДУ, МАЛЫШ. ТЫ БУДЕШЬ КРИЧАТЬ. Я СДЕЛАЮ ЭТО ДЛЯ ТВОЕГО ЖЕ БЛАГА».
«Черт возьми, Мелхи, — подумал я. — Не сейчас».
Не хотелось даже думать о том, как он взломал общий Штат.
— Пойдем отсюда. — Я встал и передвинул салфетку на послание Мелхи.
— Пойдем?
— Еда меня не интересует.
Она пожала плечами, поднимаясь.
— Мы оба просто мозги, плавающие в питательной жидкости. Пища — это для удобства. Она помогает нам притворяться.
Мы покинули столик, прошли мимо озадаченных слуг, кативших к нам заполненную едой тележку. Я направился в холл, где находилась поднявшая меня коробка. Однако не стал в нее заходить, а открыл дверь, на которой была надпись "Лестница".
Софи последовала за мной.
— Прекрасная смена обстановки, — произнесла она, рассматривая холодную каменную лестницу.
Я начал подниматься по ступенькам.
— Обувь, которую здесь носят, смешна. Чем им не угодили старые добрые сапоги?
— Кроме того, что они безобразны?
— И это говорит женщина на таких каблучищах.
— Они считаются очень модными, — ответила она. — И феминистку внутри меня ужасно бесит ношение такой обуви и такого платья.
Софи широко ухмыльнулась.
— Ты необычная женщина.
— Приходится быть необычной, когда понимаешь, что консервативное общественное устройство заставляет тебя становиться прогрессивным либеральным борцом за всеобщие права. — Она догнала меня и стала подниматься рядом со мной. — Я должна была отказаться от этого, но не знала, кем стать взамен. Единственное, что я смогла придумать, что-то по-настоящему трудное, — стать полной анархисткой. Они выстроили для меня совершенный мир, поэтому я должна была его спалить.
— Разрушать не трудно.
Она свирепо усмехнулась:
— Трудно, если ты сражаешься против того, чего хотят Модеры. Это единственный способ быть настоящим воином, единственный способ найти сложную задачу. Бросить им вызов.
Я хмыкнул, соглашаясь.
— Кстати, — сказала она. — Что было написано на скатерти?
— Так ты видела?
— Конечно видела. Сначала решила, что ты прячешь пузырек с ядом. Но там были всего лишь слова.
— Это послание, — сказал я, когда мы поднялись на следующий этаж. — От моего заклятого врага.
— Заклятого врага? — спросила она с усмешкой. — Ты что, пятиклашка?
— Я не знаю, что это.
— Ребенок, который учится.
Я ничего не ответил, на мгновение прислонившись к лестничным перилам.
— Серьезно, — сказала Софи. — Как можно заполучить заклятого врага? Непобежденный дракон вернулся домой или что-нибудь в этом роде?
— Это другой живорожденный.
— О, конечно. Ты ведь понимаешь, что просто играешь в то, чего хотят Модеры? Дуэль с другим живорожденным, чтобы отвлечь вас обоих.
— Может быть, — признал я. — Поначалу так и выглядело, только... не думаю, что Мелхи действует в соответствии с их ожиданиями.
— Что ты имеешь в виду?
— Это долгая история.
— А нам предстоит преодолеть еще много ступенек, если ты собираешься добраться до самого верха.
Я вздохнул, перейдя на следующий лестничный марш.
— Впервые я встретился с Мелхи в приграничном Штате...
4
Впервые я встретился с Мелхи в приграничном Штате, хотя даже не уверен, что разговаривал тогда именно с ним.
Меня сопровождал целый легион, около пятидесяти тысяч человек. Тогда приграничные Штаты были для меня в новинку, и я не хотел рисковать.
Я отправился в путешествие на небольшой парящей платформе, около пяти шагов в ширину. Платформа была с бортами спереди и по бокам, как большая колесница, но без колес и лошади. Места как раз хватало для сопровождающих меня Шейла и Беска.
Мой авангард уже занял позиции на краю обширной долины, составлявшей большую часть приграничного Штата. Когда мы прибыли, я обернулся и окинул взглядом широкую тропу через лес. Мы ступили на нее в джунглях Эвасти в моем Штате. После примерно получаса путешествия по заколдованной дороге деревья начали сменяться местными соснами и осинами. В конце концов дорога вывела нас сюда.
— Вот мы и покинули наш мир, — сказал я, надевая блестящий золотой нагрудник и шлем. — Почему же я до сих пор вижу Сияние?
Я наблюдал за ним сквозь облака все время нашего путешествия, со страхом ожидая того момента, когда оно исчезнет. Этого не произошло. Да, теперь оно выглядело непривычно далеким, мерцая в своей величественной манере над вершинами гор за деревьями. Но я видел его, и при переходе на ланс-зрение по-прежнему ощущал его импульсы, хотя здесь они были слабее.
— Это очаровательно, ваше величество, — сказал Беск. Перед ним лежал большой раскрытый фолиант, страницы которого были пришпилены, чтобы во время полета их не трепало ветром. — Этот Штат не полноценный мир. Просто долина, окруженная лесом. За пределами леса Штат просто... сходит на нет. Если кто-то отправится в том направлении, то заблудится в тумане, а затем появится на противоположной стороне долины!
Шейл хмыкнул:
— Значит, выйти отсюда можно только....
— Да, по дороге, которой мы воспользовались, — указал Беск. — Есть еще две такие же, ведущие в Штаты других живорожденных. Дороги зачарованы, никто не может ни войти сюда, ни выйти без помощи живорожденных, и тут живут только смоделированные организмы. Этот Штат существует исключительно для того, чтобы мы его посещали.
— Или покоряли, — добавил я и мысленно приказал платформе подняться.
Она эффектно взмыла в небо над армией, и два десятка похожих платформ, занятых моими лучшими лучниками, последовали за мной для обеспечения безопасности. Снизу все летящие колесницы выглядели одинаково, и вражеским армиям, которые задумают меня сбить, придется поломать голову, в какой из них нахожусь я.