Я наняла массажиста, и он часами работал с ним. Не знаю, к счастью или к несчастью, но объявился покупатель, который купил дом, хотя и за полцены. На эти деньги я смогла приобрести двухкомнатную квартиру, расплатиться с должниками, а остальные отдавала массажисту.
Но время шло, и вскоре мне позвонил московский хирург, занимавшийся лечением Магомеда, и пригласил на очередную операцию. Я была в отчаянии, не знала, что делать… – Она снова замолчала. Было видно, что она еле сдерживается, чтобы не зарыдать.
Жанна не знала, что и говорить…
– Хава, пожалуйста, не нужно так расстраиваться. На все воля Всевышнего. Аллах посылает страдания только тому, кого любит. Не нужно дальше рассказывать, я все поняла.
– Прости, что заставила и тебя поволноваться. Но я все-таки расскажу. Так вот, в отчаянии я на следующее утро посадила Магомеда в инвалидную коляску и поехала с ним в Назрань на центральный рынок. Когда он узнал, что мы будем просить милостыню, он зарыдал, просил не делать этого. Мне кажется, у меня в это время сердце стало каким-то каменным. Я не слушала и не слышала его. Продолжала ходить по рядам и собирать деньги. Люди видели в коляске молодого юношу, который, опустив голову, плакал. Узнав, на что мне нужны деньги, люди охотно подавали нам. Я помню, одна женщина просто вывалила все содержимое своего кошелька, а другая, извинившись, что ничего за целый день не продала, подарила рубашку. После обеда мы собрали хорошую сумму, но этого явно было недостаточно на поездку и операцию. И тогда к нам подошел один мужчина. На вид ему было около пятидесяти лет. Он спросил, на что нужны деньги, а узнав, что случилось и как срочно мне нужно везти сына на операцию, попросил дать ему наш домашний адрес и вернуться домой. Ближе к вечеру к нам приехал парень лет тридцати. Спросив, как меня зовут, есть ли у меня сын-инвалид, протянул конверт и, даже не говоря, от кого деньги, уехал. Я до сих пор не могу себе простить, что не узнала имя этого благородного человека. Но я обязательного найду его и отблагодарю. Вот, пожалуй, и все. Сейчас мы едем в Москву на очередную операцию, – с какой-то детской радостью сообщила она.
– А вам достаточно этих средств? – тихо спросила Жанна.
– Думаю, что да.
Ничего не говоря, Жанна открыла свою сумку и протянула ей деньги, даже не пересчитывая.
– Нет, что ты! Я не возьму. Тебе они самой понадобятся.
– Нет, нет, у меня еще достаточно. Возьмите, пожалуйста!
Хава долго отказывалась, но, видя, что ее попутчица настойчива, взяла.
– Дай Аллах, чтобы все у тебя в жизни было хорошо. Я знаю, что Всевышний не оставляет таких людей.
– Хава, простите, что я вам вначале сказала неправду. Я еду не к родственникам, а на лечение мужа…
– А я ведь поняла, кто ты, когда твой водитель Ахмед занес сумки. Я знаю эту семью, заочно знаю тебя и твоего супруга. Доченька, ты держись, потерпи немного. Это ничего, что он немного необычный и не похож на других. Скоро у тебя все будет хорошо.
Мое сердце не может меня обманывать.
Женщины еще долго говорили бы, но подсевший на одной из остановок пассажир стал ворчать, что их разговор не дает ему заснуть. Пожелав друг другу спокойной ночи, женщины вернулись на свои места. Жанна почти не сомкнула глаз. Этот тяжелый разговор, постоянный шум колес не давали ей заснуть. А под утро, когда проводница сообщила, что через пятнадцать минут ее остановка, она стала осторожно собирать свои вещи. Похоже, в эту ночь не заснула и Хава.
– Что, тебе уже пора? – тихо спросила она.
– Да, Хава. К сожалению, вынуждена с вами расстаться. Пусть Аллах пошлет вашему сыну здоровье, а вам терпение! Я вас прошу, если что будет нужно, пожалуйста, обращайтесь. Вы же знаете, где меня искать. – Жанна обняла свою попутчицу.
Ей так хотелось увидеть лицо этого юноши, поговорить с ним немного, подбодрить. Но, кажется, он со вчерашнего вечера так и лежал, отвернувшись к стене не только от людей, но и от всего мира, который причинил ему столько душевных и телесных ран.
Глава 8
Поезд в Ростове приняли на первый путь, и, выйдя из него, Жанна оказалась прямо перед дверями большого современного здания вокзала. Пройдя через длинный и просторный холл, она вышла на привокзальную площадь, где ее сразу обступили несколько таксистов, навязчиво предлагавших отвезти в любой конец города. Она выбрала того, чье лицо ей больше внушало доверие, и, назвав адрес, указанный на конверте письма от Людмилы, который она предусмотрительно взяла с собой, села в машину.