Итан словно заледенел. Кажется, до него только сейчас начало в полной мере доходить, с кем он делил постель, — пусть на совершенно добровольных основах, но я почти физически ощущала, как вокруг него вырастает стена отчуждения. И ничего не могла с этим поделать.
— И какова вероятность, что привык бы, а не решил, что при жизни был лупоглазым идиотом? — скептически уточнил Итан.
Я пожала плечами: в случае с Инной ни в чем нельзя было быть уверенным, а ставить следственный эксперимент что-то не тянуло.
— Как ты сумел вырваться?
— Вовремя вспомнил, что убрал оберег в карман, когда пришел к тебе, — вздохнул Итан и машинально накрыл ладонью половинку речной ракушки. — Надевать его наощупь под водой — тот еще фокус, скажу я тебе. Но Инну парализовало сразу же, как только я нацепил эту побрякушку, и не отпускало, пока я не отошел подальше. Тогда она заорала, что ты все равно мертва и мое бегство ничего не изменит, а берегиню убьют еще до конца месяца. Дослушивать я не стал.
— Зря, — флегматично вставил Самат. — Вообще-то Алиса действительно мертва.
Итан досадливо поморщился, но вслух сказал совершенно не то, что я ожидала.
— Отпусти его, — глухо попросил он, с неприкрытой неприязнью кивнув в сторону Самата. — Знаю, ты хотела идеального слугу, но уж тебе-то хватает мозгов, чтобы понять, что идеальным будет только тот, кто выбрал тебя добровольно. Из принуждения не взрастишь ни доверия, ни верности. Я верну амулет берегине, и ты сможешь…
Кажется, паузу он сделал просто для того, чтобы перевести дыхание, но продолжить ему не позволили.
— Лучше мне отдай, — быстро сказал Самат.
— Да иди ты со своей жертвенностью!.. — одновременно с ним пораженно выдохнула я и отодвинулась еще дальше — а потом подскочила и метнулась на кухню, обогнув Итана по широкой дуге.
Минералки у меня не было, зато в мусорном ведре еще валялась пара бутылок из-под молока — традиционные девятьсот миллилитров вместо литра, но я понадеялась, что на такие детали никто не станет обращать внимания, и подсунула их под кран.
— Что ты делаешь? — озадаченно поинтересовался Итан, остановившись в дверях кухни.
Я покосилась на него через плечо и достала из раковины первую бутылку.
— Рассчитываюсь с тобой. И очень надеюсь, что после этого ты уберешься к чертям и больше не явишься приносить жертвы дьяволу!
— Вижу тут логическое противоречие, — философски заметил Итан и, не выдержав, шагнул ближе.
На меня навалилось знакомое ощущение — словно я маленькая доисторическая мошка, и вокруг сгущается безжалостная смола, чтобы через долгие века обернуться драгоценным янтарем. Я дернулась и застыла, только добавив ассоциации неприятной остроты, — а потом мне на плечи легли теплые руки и решительно оттащили меня от раковины.
— Да отпусти ты меня! Не собираюсь я устраивать себе мужской гарем! — раздраженно пробурчала я, обездвиженная и покорная — и оттого еще более злая и потрясенная.
Зато Итана такое положение вещей, кажется, всецело устраивало, если вообще не заводило, и вот уж он-то отпускать меня определенно не собирался.
— Хотелось бы верить, — шепнул он над моим ухом и прижал теснее, недвусмысленно наслаждаясь реакцией: я мгновенно покрылась мурашками и задышала чаще, пока из чистого противоречия не заставила себя задержать дыхание. — Терпеть не могу конкурентов. Особенно если они до этого уже один раз увели у меня женщину, да еще с какими-то мутными целями.
Под конец фразы он притиснул меня так, что это было почти больно, — наверное, примерно в той же степени, что и осознание: его нынешняя любовница сделала русалочьи мужем убийцу его первой жены. Под давлением обстоятельств, конечно же. Санта-Барбара нервно курит бамбук за остановкой!
— Он был приворожен, — вздохнула я, перестав сопротивляться. — Делал все, что велела ведьма.
— Как сейчас делает то, что велишь ты, — кивнул Итан. — Тебе самой-то его не жалко?
Уж чего-чего, а жалости Самат не вызывал. Желание съездить по физиономии — да, сколько угодно, но приголубить и дать конфетку — ни разу.
— В тебе что, мужская солидарность проснулась? — ядовито уточнила я и тут же сменила тон: сил на язвительность не осталось, и хотелось только, чтобы все это поскорее закончилось и меня оставили в покое. — Карина велела отпустить его только после того, как закончится разбирательство, — со вздохом призналась я и собралась было злорадно сообщить, что Инна теперь так подставилась, что ее уже можно не опасаться, — но тут из ванной выглянула позабытая всеми Ксения в компании Саши, и мы дружно заткнулись.