- Они слишком другие, - качает головой Росомаха. - Драконов нельзя судить по общей мерке. Это все равно, что заставить орков жить по законам эльфов.
- Тебе-то откуда знать?! - вскидывается Кирц.
Убийца улыбается мягко, почти грустно:
- орк. А ты видел хотя бы одного дракона?
- Нет, - смутился тот.
- А я одного убил. Поверь, я знаю что говорю.
- Знаете, Мария-Александр, - бросил лорд Грин. Я только сейчас понял насколько вам не шло быть девушкой. Вот лорд Ран был действительно великолепен.
Бард вспыхнул до коней волос и язвительно отозвался:
- Тебя бы засунуть в женское платье!
Темная бровь нового Великого Герцога взлетела, а выражение лица явно не допускало даже мыслей о подобных вариантах сены его гардероба.
- Грин, - внезапно озаботилась Александра. - А что имел в виду твой отец, говоря, что с моим братом что-то не получилось? Он, что пытался вырастить ВТОРОЕ Сердце?
- Нет, - за Грина ответил бард. - У твоего брата нет ничего подобного, поверь мне. Я проверял.
Все удивленно уставились на полукровку, который криво улыбнулся, и пожал плечами:
- Не смотрите на меня так. Я ведь и сам не всегда понимаю. Просто на меня иногда что-то находит. Скажи им, малыш, - повернулся он к Росомахе.
Тот задумчиво кивну, но как-то рассеяно, его мысли явно ушли куда-то в сторону, так как зеленые глаза словно смотрели внутрь себя, а не на окружающих. Попутно теребя кольцо на пальце.
- Точнее не 'иногда', а постоянно, - проворчал Арак.
Но Ран уже не обращал ни на кого внимания, он весь обернулся к убийце:
- Малыш? - его голос стал вкрадчивым. - Что тебя беспокоит?
Зеленые глаза напоминали сейчас глаза какого-то зверя, пойманного в ловушку.
- Я... я должен подумать, - наконец покачал он головой. - Понимаешь, это сложно. Очень. Извини.
Он резко поднялся на ноги и вышел из комнаты.
- Я его таким никогда не видела, - встревожено и немного удивленно замечает Александра.
Остальные лишь недоуменно пожимают плечами в ответ, и только бард хмурится и взгляд темных глаз очень неспокоен.
Герцог внезапно поднялся на ноги:
- Господа, - он пристально смотрел на орков.
Все шестеро развернулись к человеку. Вопрос о поведении убийцы не стоял на первом плане, а вот интонации голоса Герцога Грина...
- Скажите мне, - синие глаза прищурились. - Для вашего народа имеет ли какое-то значение человек, в чьей груди бьется Сердце Дракона?
В наступившей тишине явственно прозвучал смешок Рана:
- Правильный вопрос, герцог. Я ж говорил, то ты весь светишься! - он насмешливо покосился на Марона.
- Почему это? - поднял на него глаза обычно очень молчаливый орк.
Бард хмыкнул:
- А почему нет? Разве воин древнейшего из кланов орков Блуждающего Тигра не имеет никакого веса в степи? Насколько я помню, даже самого захудалого и забитого члена вашего клана выслушают со всем уважением и рассмотрят его дело со всей серьезностью. Тебе же сейчас предлагают заняться примирением города Александира и орков...
Тяжелый взгляд орка переместился с барда на герцога. И тот медленно кивает, подтверждая слова полукровки:
- Это будет честью для меня, орк.
- Это адский труд, человек.
- Отлично, - Ран развернулся к двери. - а с Драконьем Сердцем, я предложил бы не торопиться особо. Много решается само собой.
- Довериться чутью барда? - слабо улыбается Грин.
- Наверное, - серьезно кивает тот. - А сейчас извините, я должен поговорить с Расом.
Едва дверь за ним закрылась, шесть пар глаза обратилась на людей.
Мария-Александр Росомаха был странной личностью и загадочной. Иногда казалось, что он словно ребенок, непосредственный, а в следующий момент он передает из рук в руки окровавленный кинжал грехов в обмен на звонкую монету. Он мурлычет, а в следующее мгновение вцепляется клыками в горло. За то короткое время, что орки с бардом провели с ним, они мало, что поняли об мальчишке, который называет себя идеальным убийцей и живет уже около восьмидесяти лет...
Ран нашел убийцу быстро. Тот стоял у окна, в пустом коридоре. И рассматривал темное небо.
- Как думаешь, - тихо спросил бард, останавливаясь рядом. - Смогут ли договориться орки и человек с Драконьем Сердцем в груди?
- Мне жаль его, - отозвался убийца.
- Почему?
- Ты не понимаешь, что значит иметь частицу дракона в себе. Мои жилы обжигает моя собственная кровь. А в его груди горит целое сердце. Он начинает меняться, хотя и не знает об этом... В обще-то он уже не человек, как и я...
- О чем ты говоришь? - насторожился Ран.
Зеленые глаза взглянули на барда с печальной усмешкой:
- Он уже забыл о том, что несколько часов назад убил собственного отца.
- Разве забыл? - голос барда опять мягкий, обволакивающий.
Росомаха вздыхает:
- ран, у лорда Грина теперь несколько иное отношение к жизни и смерти. Убийство - это величайшая, тяжелейшая ноша. Он УЖЕ мыслит как дракон. Его отец стал опасен в своем безумии для всего рода, к которому Грин относит весь город. А значит, его нужно обезвредить.
- Похоже на логику зверя, - задумчиво отзывается полукровка.
- Похоже, - кивает его собеседник. - Ноне совсем так. Мне сложно подбирать слова. Это скорее твоя стихия. Давай ты просто мне поверишь, без вопросов? Просто моя кровь вся вскипает. Когда я оказываюсь рядом с герцогом. Она словно норовит покинуть мои жилы. Два года назад именно это задержало мою руку и дало возможность Александре вовремя спеть со своими изменениями в Заказе.
- Значит, слова Кирца о превращении в дракона могут быть правдой? - темные глаза прищуриваются, скрывая выражение, которое в них появилось.
- Не знаю, - убийца обхватил голову руками и сжал. - Откуда мне знать?! Ран! Я не хочу понимать и узнавать! Я не хочу быть Легендой! Ни твоей, ни чьей-либо еще! Не хочу принимать во всем этом участия! Меня нанимают, и я убиваю! Я - идеальный убийца, которым меня создали! Но я не - Легенда!
Бард вздохнул с облегчением:
- Ну, наконец-то. А я думал, почему ты молчишь.
- Потому что не воспринимал все это всерьез, - огрызнулся Росомаха. - раньше я просто избегал общество Грина, думая, что возможно это какая-то магия, мне неизвестная. Но с тех пор, как в моей жизни появился ты и твои орки...
- Они не мои, - вскинулся Ран, но убийца его не слышал.
- Все нелогичные, непонятные, необъяснимые вещи, в твоем присутствии втягиваются в какой-то единый водоворот, и меня затягивает следом...
Он отвернулся от барда, опуская руки. Полукровка молча смотрел на него, и глаза его странно мерцали в полумраке, словно отражая лунные лучи, ложащиеся на пол коридора. Наконец от убийцы прозвучало глухое признание:
- Я боюсь. Я никогда ничего не боялся. Опасался, да. А теперь я боюсь до дрожи в коленках и пальцах. И я не хочу убивать. А ведь раньше это желание грело мое сердце... он передернул плечами. - Извини, Ран, можно мне побыть одному?
Огненноволосый юноша медленно кивну. Ему тоже было о чем подумать. И мягко удалился, а Росомаха пристально смотрел на луну в небе желтоватыми звериными глазами...
Глава 8. Снова в путь.
Всадник мчался сквозь ночь. Он так торопился, что казалось порой, что копыта его скакуна не касаются дороги.
Где-то позади остался город, который принес столько смятения в его жизнь и мысли. Там вершилась Легенда. Впервые за сотни лет Александир собирался подписать мирный договор с орками.
Только вот всадника это мало волновало. Он погонял своего коня, шипя разъяренной кошкой. Всадник злился на самого себя, но он физически больше не мог находиться в том городе, рядом с его Великим Герцогом. Рядом с человеком, чье присутствие выворачивало убийцу наизнанку почти физически, словно он находился рядом со своим ожившим отражением, чье существование приводило его в ужас. Мария-Александр Росомаха подозревал, что ужас заключался в том, что он мог быть таким же...