Ни при каких обстоятельствах и ни за что в мире невозможно было поверить, что это маленькое восхитительное создание – леди Элинор. Себастьян подтолкнул своего друга, но Джайлс казался рассеянным и не обратил на это внимания.
– Ну? Кто за это несет ответственность? – Джайлс впился взглядом в леди Августу.
– Добрый вечер, Джайлс, – намеренно спокойно проговорила леди Августа. – Ответственность за что? Бал? Леди Торн, конечно. В честь графа Римавски. В какого симпатичного цыганского парня вы себя превратили, Джайлс! Эти помпоны просто божественны.
Джайлс побагровел от гнева и не соизволил ответить леди Августе.
– Элинор! – зарычал он.
Маленькая леди не произнесла ни слова, только уставилась на него с надменным выражением лица.
– Джайлс, отойди, – заговорил Себастьян, положив руку на плечо друга. – Это не...
Джайлс гневно сбросил его руку.
– Элинор, кто это с вами сделал?
Наконец, леди заговорила:
– Полагаю, мы не знакомы, сэр. Окажите любезность, позвольте нам пройти. Пожалуйста.
– Не будьте смешной... – начал Джайлс.
Леди подняла свой веер и ткнула им его в грудь.
– Прочь. С. Моей. Дороги. Если. Вы. Не. Возражаете! – надменно процедила она, подчеркивая каждое слово и сопровождая их тыканьем ему в грудь веером.
Ошеломленный, Джайлс отступил назад, и маленькая леди в алом с властным видом прошагала мимо него, всколыхнув вокруг себя воздух. Леди Августа последовала за ней, но остановилась и щипнула Джайлса за щеку, сказав:
– Если вы будете вести себя о-о-о-очень хорошо, мой красивый цыганский парень, я могу представить вас своей прелестной маленькой подружке.
Она насмешливо хихикнула и уплыла прочь.
– Эта женщина – настоящая ведьма! – пробормотал Джайлс, сердито потирая щеку.
– Ну, ты сам виноват, – подытожил Себастьян. – Это была не леди Элинор, и я не понимаю, почему ты стал настаивать и зашел так далеко. Какая муха тебя укусила?
– Муха? Ты ослеп? Это Элинор, абсолютно точно. Наполовину голая и во всем алом, и в этих вещах! – Джайлс посмотрел ей вслед и добавил хриплым отчаянным голосом: – О, Боже, Бастиан, что я наделал? Она постригла волосы и носит платье, больше подходящее оперной танцовщице, чем истинной леди. Она в алом!
Себастьян не мог до конца поверить, что леди в красном на самом деле леди Элинор, но полное отсутствие у Джайлса сомнений являлось убедительным доводом «за». Джайлс выглядел обезумевшим.
– Если это леди Элинор, я бы подумал, что ты должен был бы обрадоваться, увидев ее в разноцветной одежде, Джайлс... И выглядящей такой модной.
Его друг застонал.
– Но не в алом же! О, что я наделал, что я наделал? – бормотал он в полном отчаянии.
Себастьян нахмурился.
– Что ты сделал, Джайлс?
Джайлс прикрыл веки, пряча от друга муку в своих глазах.
– Соблазнил ее в шкафу! А потом снова – на лестнице в опере.
– Что?!
– Не полностью. Не до конца. Она все еще девственница. – Он снова застонал. – Хотя она, очевидно, не верит этому. Посмотри на нее, Бастиан! Она разоделась, как падшая женщина! И это – моя ошибка! Я разбил вдребезги каждый из ее принципов, превратил в прах ее моральные устои, стер все границы дозволенного. И я решил, что раз она не применила против меня свою шляпную булавку, то ей понравилось то, что мы делали. Я был уверен, что ей понравилось! И, учитывая ее воспитание, она, вероятно, решила, что это равняет ее с проституткой, почти проституткой. – Джайлс провел рукой по волосам, сбив цыганский шарф. – Я разрушил ее, уничтожил!
Себастьян задумался. Маленькая изящная женщина в алом не выглядела, как женщина, мучимая позором, отвращением и ненавистью к себе. На самом деле, казалось, она просто наслаждается происходящим. И ее платье явно не было приобретено в последнюю минуту. Он посмотрел на своего друга, и его губы задергались.
Мучительное выражение вины на лице Джайлса плохо сказалось на его помпезном цыганском костюме.
– Если ты и правда так думаешь, тебе придется исправить содеянное.
Джайлс взволнованно посмотрел на него.
– Как я могу это исправить? В этом-то весь вопрос!
Себастьян пожал плечами.
– Есть освященный веками метод исправления дурных поступков, на которые толкает нас наша плоть.
Джайлс моргнул. Себастьян закатил глаза. Его друг начинал тупеть, когда речь заходила о серьезных вещах.
– Ты ведь сам сказал, что должен найтись мужчина, который женится на ней.
– Жениться? На леди Элинор Уайтлоу? Ты говоришь... обо мне???
Себастьян не мог с точностью сказать, был ли Джайлс потрясен, ошеломлен или просто сбит с толку. Он поднял руки в примирительном жесте.
– Это только одно освященное веками решение данного вида проблемы. Есть другие решения. Ты можешь разобраться с этим любым способом, какой выберешь. Это твоя проблема, Джайлс. – Он посмотрел через комнату туда, где к Хоуп только что присоединились леди Августа, компаньонка и таинственная леди в красном. – А сейчас мне немедленно нужно пригласить мисс Мерридью на танец перед ужином. – Он ласково потрепал Джайлса по щеке и с насмешкой повторил жест леди Августы. – Пойдем, красивый цыганский парень, посмотрим, сможешь ли ты получить танец у новой маленькой подруги леди Августы.
Джайлс предупреждающе посмотрел на друга, но послушно последовал за ним через танцевальную площадку.
* * *
Стая «цыганских» джентльменов окружила Хоуп и ее сестру, подобно пчелам в поисках меда. Когда Себастьян смотрел на то, как сильно обтягивал кружевной бархатный лиф платья сливочную грудь Хоуп, придавая той самую соблазнительную форму, он ощущал себя грубым и примитивным существом. Все, кто хочет, могут толпиться вокруг мисс Фейт, но Хоуп принадлежит ему!
Себастьян решительно пробирался сквозь толпу. Джайлс следовал за ним. Маленькая леди в красном надменно вскинула голову, когда мужчины подошли к ним, и поспешно покинула свое место. Джайлс пошел за ней, и Себастьян оказался прямо перед Хоуп. Стоило ему взглянуть на нее, как он позабыл обо всем на свете.
– Мисс Мерридью.
Себастьян склонился к ее руке, чувствуя настоятельную потребность коснуться ее губами. Он пристально посмотрел на девушку. Слабый румянец окрасил нежные черты ее лица, когда ее взгляд встретился с его. Он смотрел на Хоуп довольно долго, мечтая о том, чтобы они снова оказались наедине. Он безумно хотел поцеловать ее. Снова. И снова. Их глаза встретились, скрестившись в немом поцелуе. Но этого было мало, совсем недостаточно. Их безумно тянуло друг к другу.
Сэр Освальд Мерридью кашлянул, напомнив Себастьяну, где он находится. Каким-то чудом ему удалось поприветствовать сэра Освальда, леди Августу, близняшку Хоуп, графа и компаньонку, метнувшую на него, словно острый кинжал, предупреждающий взгляд. Желчная, раздражительная, бедная женщина.
– Мистер Рейн! – резко проговорила компаньонка.
– Да, мадам?
Он вежливо склонил голову, пытаясь вспомнить, как ее зовут.
– Ваша рука?!
– А? – Себастьян смутился.
Он не приглашал компаньонку на танец. Женщина недовольно запыхтела, сэр Освальд хмуро посмотрел на него, леди Августа и мисс Фейт открыто усмехнулись, а мисс Мерридью очаровательно покраснела и постаралась не улыбнуться. Он чувствовал вокруг себя суетливую толпу разодетых аристократов-цыган, слышал их бормотание.
– Ваша рука, сэээээрррр! – Компаньонка недвусмысленно посмотрела на его левую руку.
В чем дело? Он точно не забыл надеть перчатки. Он посмотрел вниз.
– Ах! – Он поспешно отпустил руку мисс Мерридью, которая по какой-то невероятной причине осталась в его ладони, и которую он почти притянул к своему сердцу. – Прошу прощения. – Он даже не помнил, как все это произошло.