Опять это гнилое чувство. Будто потерял и упустил что-то очень важное.
***
Дэён играет, судя по звукам, в какую-то стрелялку, а Джин бесится, потому что он лежит поперёк дивана, свесив голову вниз и закинув ноги на спинку. Совсем так же любила раньше проводить время Мин Ёнхи. Та самая Мин Ёнхи, которая уже почти целую неделю игнорирует его звонки, видимо, даже не думая о том, как тяжело ему было переступить через свою гордость, найти её номер и позвонить.
— Сядь нормально, — фыркает мужчина, отрываясь от бумаг перед ним и поднимая взгляд на парня. — Нечего зрение портить, раз уж всё равно занимаешься ерундой.
— Ты сам сказал, что мне надо отдохнуть, хён. Я отдыхаю.
— Отдыхать надо не только физически, но и умственно. А ты только насилуешь свою голову этими игрушками.
Мальчишка вздыхает шумно, опускает ноги на диван и переворачивается, усаживаясь нормально. Джин следит за его действиями исподлобья, смотрит внимательно, в пальцах сжимая бумаги, и не может понять, почему продолжает злиться. Дэён даже звук в игре выключает, чтобы не отвлекать, а мужчину это всё равно не успокаивает, потому что нервы на самом деле на пределе.
Он вздыхает, уговаривает самого себя успокоиться и снова весь углубляется в работу. По крайней мере, пытается. Потому что в мыслях одна сплошная пустота и Мин Ёнхи. Её имя назойливой мухой летает в голове, никак не отвяжется и заставляет дышать тяжело, едва сдерживая порывы сесть в машину, доехать до её издательства, влететь в кабинет, закрыть дверь на замок и потребовать ответы на каждый из его вопросов.
— Хён, — зовёт Дэён, и он поднимает голову, тут же сталкиваясь с заинтересованным взглядом. Парень смотрит на него внимательно, уперев голову в руку в белом гипсе, и у Джина как-то нехорошо першит в горле. — Скажи честно, тебя девушка бросила? Ты сам не свой последние несколько дней.
Мужчине хочется проклясть эту совершенно дурацкую способность мальчишки понимать и замечать слишком многое. Дэёну, насколько он знает, всего двенадцать, но пацан смышлён не по годам, а ещё заставляет Джина думать, что он может многого от него ожидать в будущем. Президент Ким до конца не уверен, кем видит Мин Дэёна даже через пять лет, но убеждён, что это будет кто-то очень потрясающий.
— Позавчера нам нужно было выбрать парня твоего возраста для съёмок в рекламе, — усмехается Джин и откидывается на спинку стула. — Многие рекомендовали тебя, но я решил остановиться на Хёнвоне. Знаешь, почему?
— Потому что у меня гипс?
— Гипс — это следствие. В чём причина?
Дэён вздыхает, закатывая глаза, а Джин не может сдержать короткой улыбки одними уголками губ. Он на самом деле мысленно хвалит его — парень умудрился не приносить неприятностей самому себе чуть больше двух месяцев, но всё равно сорвался и вляпался в них со всей дури. Джина это беспокоит, потому что может стать проблемой однажды, однако мужчина искренне надеется, что вся подростковая вспыльчивость сойдёт в один конкретный момент на «нет».
— Ты меня на самом деле позвал, чтобы нотации читать, а не отдохнуть, да?
— На тебя жалуется тренер Ча, — признаётся мужчина и кладёт голову на руку. — Говорит, что ты резко пошёл на спад. Дело только в переломе? Или есть что-то ещё?
Дэён краснеет, подтверждая догадки Джина, отворачивается и сглатывает оглушительно громко. Мужчина и сам, откровенно говоря, не понимает, почему выделяет этого парня среди всех остальных стажёров. Дело ли только в том, что он лучший среди сверстников? Джин не знает, потому что просто не видит других причин. И всё же едва ли не с самого начала относится к Мин Дэёну иначе, выделяет его среди прочих и пророчит большое будущее. Сам себя называет идиотом, а потом рубится с мальчишкой в приставку прямо на работе в конце рабочего дня, потому что тот ляпнул, будто бы чертовски хорош в «Мортал Комбат». Джину пришлось тогда признать — действительно хорош.
— Ну? — дёргает мужчина бровями. — Не расскажешь?
Дэён вздыхает так, словно собирается спрыгнуть со скалы, а потом на одном духу выдаёт:
— Кажется, у мамы кто-то появился.
Джин едва сдерживается, чтобы не спросить «И всё?», и поджимает губы.
— Уверен?
— От неё пахло.
— Пахло? — не понимает мужчина и хмурится.
— Когда она приехала за мной… один раз, — он снова краснеет, а Джин всё больше убеждается в том, что Дэён чего-то не договаривает, — от неё пахло не как обычно. А как от тебя. Мужскими духами, хён. И ещё… у неё вся шея была в пятнах. Мне двенадцать, а не два, я знаю, что такое засосы и откуда они берутся.
Сокджина коробит это «как от тебя», и он снова поджимает губы, искренне на самом деле сочувствуя парню. Дэён не привык делить маму ни с кем, а оттого и чувствует себя не в своей тарелке. А женщина явно либо не встречалась ни с кем прежде, что было маловероятно, либо слишком хорошо это скрывала от ребёнка.
— Тебе это так сильно не нравится?
— Я просто беспокоюсь, — хмурится парень и сжимает ладонь, лежащую на колене, в кулаки. — Я боюсь, что её могут обидеть. Или что он плохой. Хочу, чтобы мама встречалась с кем-то реально хорошим. С кем-то вроде тебя. Хотя бы.
Джин смеётся, не сдерживаясь, запрокидывает голову и чувствует, как в груди появляется одна только сплошная лёгкость.
— Прости, Дэён-а, при всей моей любви к тебе, я не любитель «по-старше».
— Вообще-то моя мама младше тебя, хён, — бурчит парень, а Сокджин замирает и непонятливо моргает. — Ей двадцать восемь. Только ты не делай поспешных выводов, ладно? Она родила меня в шестнадцать, но это не значит, что мама какая-то… не такая.
В кабинете повисает тугая тишина, а Джин чувствует, что впервые не знает, что сказать и ответить. Он считает Дэёна потрясающим — то, как парень защищает вечно свою мать, действительно дорогого стоит. Однако весь образ, построенный прежде в его голове относительно семьи Дэёна, рушится карточным домиком, потому что женщина, его родившая, по факту оказывается молодой девушкой.
— Я вовсе так не думаю, — произносит в конце концов Джин и улыбается в ответ на улыбку мальчишки.
***
На улице холодно и ветрено. Сумерки уже давно накрыли собой Сеул, а Джин только шмыгает носом, поправляет, запахивая на себе плотнее, пальто, и смотрит прямо на стоящую перед ним Ёнхи. У неё глаза полны одного только сожаления, и мужчина в нём тонет, захлёбывается, но продолжает вглядываться, потому что надеется ещё на спасение.
— Ничего не выйдет в любом случае, — говорит девушка и тоже кутается в пальто. — Это хорошо, что ничего не произошло тогда… Мне было бы мало просто переспать с тобой. Я захотела бы большего.
— Думаешь, я бы отказал?
Джин усмехается, а сам чувствует, как растёт в его груди какая-то непонятная и чуждая дыра. Ёнхи, по его мнению, несёт одну только чушь вот уже на протяжении пятнадцати минут, всё время порывается уйти, убежать и скрыться, а он не пускает, потому что уверен — это последний его шанс. Сам не знает, на что ему этот «шанс», но упустить боится.
— Дело не в том, отказал бы ты или нет, сонбэ. Дело в том, что у нас ничего не получится.
Мужчина искренне пытался наплевать, выкинуть Мин Ёнхи из головы и забыть, как страшный сон. Вот только никак не получалось, ничего не выходило, а она ещё и подстёгивала задетое самолюбие, не отвечая на звонки и отделываясь односложными смс. Джин злился, а в итоге оказался всё же перед дверями её издательства.
— Это ты так решила? Только своё мнение учла? Не думаешь, что в отношениях участвуют двое?
— Ты ничего не знаешь…
— Разумно, — хмыкает он. — Ты ведь не даёшь мне шанса узнать. Давай просто начнём с самого начала. Попробуем сходить на свидание…
— Нет, — Ёнхи качает головой, жмурит глаза и опускает голову, словно стыдится чего, а у Джина рвёт всю душу, потому что зацепило.