— Может, тебе попросить Августи? — предложил Комар. Он что, заново открыл в себе тлеющие угольки человечности? — Я слышал, что Меркурий может воскрешать мёртвых, а мы с ними мир заключили.
— Он воскрешает их как безмозглых зомби, кретин тупоголовый, — сказала Зарин и вернулась к бильярду. Эмоциональные моменты были не по её части. — Кто-нибудь ещё хочет поиграть? Я сегодня в ударе.
— Конечно, — сказал Дворняга, прежде чем взглянуть на мёртвых гремлинов, свисающих с потолка. — Почему над столом висят мёртвые животные?
— Это наши талисманы на удачу, — сказала Зарин, отправляя восьмёрку в лузу.
В этот момент в комнату вкатился Тости, избегая лужи крови и немедленно бросившись к ногам Кислотного дождя.
— Привет, блондиночка, — поздоровался с Хелен тостер, пытаясь её очаровать. — Хочешь, я… поджарю твой хлебушек?
Бедная женщина в полном недоумении посмотрела на тостер, а затем на Райана.
— Это розыгрыш? — спросила она.
— Если тебе не нравится твой непрожаренный хлеб, у меня есть масло, — обольстительно сказал Тости. Его игра была ужасной, но, опять же, он был тостером. — Сладкое, мягкое масло.
— Как ты намажешь масло без рук? — отметил очевидное Райан.
— Эй, за тебя и так соперничает толпа цыпочек, оставь нам немного, — ответил Тости. — Когда ты засунешь меня в этот большой горячий мех в гараже? Тогда я покажу тебе руки!
— Завтра, друг мой. Завтра.
Виверна уничтожала роботов и мехов.
Но она никогда не сражалась с тостером.
Проинформировав своих подчинённых о своём дьявольском плане, Райан спустился на нижние уровни.
Лен соорудила скромную мастерскую Гения в одной из подземных комнат рядом с голографическим куполом. Райан отключил камеры и микрофоны для уединения, что Алхимо воспринял как знак того, что за дверью они с Лен занимаются грязными делами.
Если верить экранам на стенах и информационным банкам, которые они показывали, то комната раньше была своего рода архивом. Голографический проектор в центре камеры показывал карту Земли с полудюжиной светящихся красных точек по всей Евразии. Возможно, они указывали на оставшиеся объекты Мехрона. Райану нужно будет отыскать их после того, как уладит дела в Новом Риме.
— Привет, Коротышка, — сказал он Лен, которая работала над машиной копирования мозга. Она переделала стол в импровизированный верстак. — Ты выглядишь хорошо.
Он уже привык видеть тёмные круги вокруг глаз Лен, но сегодня их не было. Она выглядела такой же отдохнувшей, как и сам Райан, а её щеки вернули цвет.
— Привет, Рири, — сказала она с тёплой доброй улыбкой. — Да, я… я чувствую себя хорошо. Алхимо дал мне таблетки, и они действуют намного лучше, чем мои прошлые антидепрессанты. Я могу ясно мыслить, даже когда не использую свою силу.
Хотя Райан по-прежнему не доверял Алхимо, он должен был признать, что Гений может принести много пользы, когда захочет. Если курьер научится воспроизводить его чудодейственные лекарства, он сможет обеспечить Лен лечение через циклы. Со временем она может вернуть ту же яркую, невинную энергию её подростковых лет.
— Есть какие-нибудь успехи с машиной? — спросил Райан, с благоговением глядя на это устройство. Оно спасло его от столетий одиночества. — Теперь, когда мы убедились, что она работает, а Псишок больше не последует за нами, мы наконец можем строить долгосрочные планы.
Тем более, что этот цикл наверняка закончится очередной перестрелкой.
— Я до сих пор не могу поверить, что мы просто совершили путешествие во времени, — призналась Лен. — Когда я смотрела на Сару, понимая, что она никогда не видела моё убежище, я… я поняла, что ты чувствовал. Тебя забывали снова и снова… это должно сводить с ума.
— Так было раньше, — сказал Райан, садясь на верстак. — Теперь мы можем вовлечь больше людей в петлю. У меня есть высокомерный юный ученик, и мне очень хочется, чтобы вы встретились.
— Рири, есть проблема, — сказала Лен, закусив нижнюю губу. — Машина может отправить назад во времени только одну карту мозга. Может быть, я смогу улучшить её и увеличить это число, но пока… мы ограничены одним человеком.
— Это будешь ты, — сказал Райан, быстро поняв ограничения метода. — И нам нужно будет каждый раз перестраивать машину и отправлять тебя обратно по непрерывной цепочке. Если она разорвётся, ты всё забудешь.
— Если только у нас не будет места, где мы сможем хранить воспоминания, — кивнула Лен.