— Ты стажёрка? — спросил он её.
— Э-э, да, сэр!
— Принеси мне кофе. С молоком и сахаром. — Девушка без промедления выбежала из комнаты, чтобы выполнить приказ, но Райан не был уверен, что она вернётся.
Так или иначе, курьер почесал уши кота и представился в камеру.
— Доброе утро, Америка! Как это ни печально, вы не услышите прогноз погоды, — спойлер, спойлер, идите сегодня на пляж, — но вас ждёт кое-что получше. Я — Господин Президент, и это моё послание.
Он был рождён для этого.
— Я — Райан Романо. Лидер свободного мира, завоеватель Монако и демократически избранный председатель Мета-банды. Да, той самой группы Психов, которая захватила ту свалку в северном районе. В настоящий момент мы удерживаем Star Studios в заложниках, пока не будут выполнены наши требования. Не пытайтесь убрать нас из эфира, потому что если кто-то попытается…
Райан положил свою мини-атомную бомбу на стол.
— Я называю это «северокорейское особое блюдо», — объяснил он простыми словами. — Созданное с использованием сложнейших гениальных технологий, слишком навороченных для вашего понимания, это устройство может устроить термоядерный взрыв, который сожжёт весь город дотла. На вашем месте я бы собрал вещи и уехал в Милан.
Райан едва видел лица заложников из-за направленного на него света, но он слышал, как некоторые из них задыхались от шока.
Ещё бы, кто может настолько отчаяться, чтобы поехать в Милан?
Стажёрка вернулась с кофе и поставила его на край стола, как можно дальше от Райана.
— Спасибо, раб, — сказал президент. — Тебя не тронут.
— Я могу идти? — спросила стажёрка, обильно потея.
— Можешь пойти к ксероксу, — разрушил Райан её надежды на лучшую жизнь и снова переключил внимание на камеру. Он заметил, что Ливия толкает стажёрку к другим заложникам, но не обратил особого внимания. — Сейчас вам, наверное, интересно, почему это происходит, поэтому мы смонтировали небольшой фильм.
На экране позади него транслировалась запись его разговора с Гектором Манада.
Курьер, конечно же, «отредактировал» фильм, чтобы он уместился в пятиминутный хронометраж, но таковы были правила сенсационной журналистики. Однажды он, возможно, выпустит режиссёрскую версию.
«Больше никаких подделок», — раздался за спиной Райана голос Гектора Манада. — «Договор был с вашими предшественниками, и их смерть всё меняет».
«Мы можем продолжить с того места, на котором они остановились».
«Твои люди не справились и нанесли мне удар в спину. Так с какой радости мне соблюдать свою часть сделки?»
«Тогда я раскрою, что находится внутри ваших подделок. Уверен, ваши люди будут в восторге от Психа-в-банке».
«Доказательства у вас есть?»
Видео переключилось на катастрофическое испытание Эликсира: кошмарная сущность Кровотока превращает неоправданно дорогой напиток в вопящую слизь. Ливия с ужасом вздохнула при виде этого зрелища, в то время как заложники начали перешёптываться между собой.
— Они удаляют видео почти сразу после того, как я размещаю его на веб-сайте, — сказала Зарин, печатая на планшете, — но оно по-прежнему набирает тысячи просмотров каждый раз, когда я его загружаю.
Президент кивнул, зная, что, как только что-то появится в сети, оно останется там навсегда.
— Я лично исполню версию для детей, и, поскольку я не поклонник компьютерной графики…
Райан поставил на стол три пластилиновые фигурки, изображающие Гектора Манада, Августа и Большого Жирного Адама.
— Поприветствуйте кукольное представление!
Его встретили неловким молчанием. Сложная попалась публика.
Райан, у которого был большой опыт в подобных выступлениях, использовал закадровый голос.
— Эй, я Зевс-мафиози! — он поднял фигурку Августа, изображая тирана как только мог. — И я ЗЛО!
Ливия хихикнула, а Эжен-Анри прыгнул с коленей Райана на стол. Ко всеобщему ужасу, кот начал играть с атомной бомбой, как с клубком пряжи, и Райан ненадолго прервал своё выступление, чтобы взглянуть на своего питомца.
— Хороший котик, — сказал он, гладя Эжен-Анри по спине и питаясь слезами отчаяния публики. — Тебе нравится моя атомная бомба, да? Нравится ведь?
Кот мяукнул в ответ, и Райан вернулся к своему выступлению.
— Я Гектор, и я так завидую Августу! Он слишком сильно сияет! — Курьер поиграл фигуркой Манада и затем начал двигать Адамом. Каждый раз он подражал голосу оригинала. — Я Адам! Я настолько жирный, что весы, когда я в последний раз на них вставал, испустили предсмертную агонию! Я хочу помочь, но я беден!