Как месяц — левая щека,
Как солнце — правая щека!
Если шли из Крыма войска,
Уничтожал их Идегей,
Если распря шла у границ,
Повергал он недругов ниц.
Стал служить Идегей земле.
Честно судил и правил он.
От поборов, и войн, и тяжб
Свой народ избавил он.
Землю свою успокоил он,
Казну Токтамыша утроил он:
Было в ней озеро серебра,
Золота поднималась гора.
Благоденствовал народ:
Ел он мясо и пил он мед.
Приходил из далеких стран
За караваном караван.
Выйти не успевал из ворот
Шумный, людской круговорот.
Шли верблюды,— за вьюком вьюк,
Образуя замкнутый круг.
В те дни, когда муж Идегей
Праведные творил дела,
Жена Токтамыша Джанике
Двух девочек-близнецов родила.
Луноподобная старшая дочь
Была названа Ханеке.
Солнцеподобная младшая дочь
Была названа Кюнеке.
Так на свет появились они.
Из пеленок вышел в те дни
Сын Токтамыша Кадырберды.
Созвал Токтамыш высоких лиц,
Зарезал яловых кобылиц,
Устроил пир для знатных гостей.
Открыл казну для бедных людей,
Игрища, скачки устроил он,
И душу на том успокоил он.
Месяц померк — солнце зажглось.
От Идегея у Айтулы
Милое дитя родилось —
Мальчик с голову коня.
Дождавшись желанного дня,
Созвал Идегей всю черную кость,
Рабом Токтамыша был каждый гость,
Сказал: «Родился желанный сын,
Назовем его Нурадын» 8.
Сына повелел Идегей
В пеленки из камки обернуть,
Но решив, что эта камка
Чересчур для ребенка жестка,
Сына повелел Идегей
В пеленки из парчи обернуть,
Но решив, что жестка и парча,
Повелел своего малыша
В куний мех Идегей обернуть.
Чтобы отвагой наполнилась грудь,
Начал он сына на битву брать,
Чтобы преследовал вражью рать.
Чтоб видел сын, чтоб воин был!
На том Идегей успокоен был.
ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ
О том, как Токтамыш повелел своим биям испытать, кто такой в действительности Кубугыл.
Джанике, в одну из ночей,
Токтамышу сказала так:
«Супруг мой, свет моих очей,
Погляди-ка, мой хан, погляди!
Табунщик вчерашний твой,
Вчерашний овчар, а теперь
Советник всегдашний твой,
Словно он бий иль мурза,
Что делает Кубугыл,
Погляди-ка во все глаза!
Родился сын у него,
Праздник устроил он,
Как ты, властелин орды,
Когда у тебя, мой хан,
Родился Кадырберды,
Когда я родила от тебя
Двух девочек-близнецов.
С ханским отпрыском Кубугыл
Своего ребенка сравнил!
Оглянись, мой хан, оглянись!
Завещал тебе знамя Чингиз,
Это знамя в руке у него!
Он сидит, не страшась никого,
Будто он — державы глава.
И щетинится голова!
Погляди-ка, мой хан, мой супруг
Как он судит в твоей стране,
Как стоят твои сорок слуг,
Натянувшись подобно струне,
Как он входит сюда, погляди,—
До начала суда погляди!»
Хан-Сарай, исполненный благ,
Открывается поутру,
А над ним черноцветный стяг
Развевается на ветру.
На престол властелин взошел.
Попугай, украшая престол,
Заговаривает вслух.
Появляются сорок слуг,
Наклоняются до земли,
Выпрямляясь подобно струне.
Сорок первым, от них в стороне,
Появляется Идегей.
Исполина встречая того,
Поднимается с места хан,
Сам не замечая того,
Ай, поднимается с места хан!
Видала это и раньше Джанике.
Сказала супруга-ханша Джанике-
«Овчар вчерашний твой,
Пастух вчерашний твой,
Ставший бием теперь
Советник всегдашний твой,
Твой судья Кубугыл, поверь.
Оказался тверже, чем клен!
Воля, которой он наделен,
Тверже воли твоей!
Известней он в мире, чем ты!
Станом он шире, чем ты!
Мыслью — быстрее, чем ты!
Сердцем—храбрее, чем ты!
Память, видно, твоя слаба.
Забыв о рабьей породе его,
Вскочив, себя превратив в раба,
Ты с места встаешь при входе его,
Ай, с места встаешь при входе его!»
Сказал, обидевшись, Токтамыш:
«Не разжигай ты сердце мое
Речью горючей, жена!
Не растравляй ты сердце мое,
Не лги, не мучай, жена!
Пастух вчерашний мой,
Овчар вчерашний мой,
Кубугыл, который теперь —
Советник всегдашний мой,—
Не будет он тверже, чем клен!
А будет он тверже, чем клен,—
Воля, которой он наделен,
Не будет тверже воли моей.
Щетинится его голова,
Но я, а не он — державы глава!
Не будет он станом, как я, широк!
А будет он станом, как я, широк,—
Не будет он саном, как я, высок,
Я — венценосный властелин!