Вовка оказался прав не просто на девяносто сколько-то процентов, а на все, мать их, сто!
«Куратор» опаздывал. Зато за столом, широко разложив всяческие бумажки, прижатые к папкам резиночками и грузиками по причине ветра, сидел очень занятого вида типичный секретарь. Такой, знаете, который не сразу замечает ваше присутствие, а минут десять-пятнадцать что-то пишет и деловито перекладывает, пока вы стоите перед ним, как дурак.
Мы подъехали к столу, не спешиваясь. Барон кинул парнишке под нос не очень аккуратно вскрытый конверт от письма с воткнутым в него собственно письмом и с высоты своего рослого жеребца спросил:
— Твоё?
Видимо, этот сценарий не соответствовал запланированному мальчиком, потому что он некоторое время тупил, глядя на письмо, потом уставился на баронский сапог, и только потом задрал голову вверх, стараясь при этом сохранить значительный вид.
— Вы э-э-э… — он сделал вид, что ищет имя в бумагах. Ага, каждый день тут очередь стоит из желающих получить ваши инструкции! —…Владимир Олегович Воронов?
— Да.
— Вы присаживайтесь, присаживайтесь!
Секретарь махнул узенькой ладошкой на лавочку, но Владимир Олегович всё так же немногосложно ответил:
— Я не хочу.
— И всё-таки я бы попросил…
— Говори или я уеду.
Такого господин секретарь, видимо, не ожидал, и несколько сбился:
— Мнэ-э-э… Видите ли, Артём Францевич ещё не подъехал…
— Письмо открой.
— Что?
— Что слышал.
По опыту давления на людей барон явно обставлял этого мальчишку в разы. Секретарь поёжился и развернул конверт.
— Время читай.
— Э-э-э… Пятнадцать тридцать.
— А сейчас? Ты в телефон-то загляни. Ну?
Неудобно, правда?
— Пятнадцать тридцать две.
— Так. Сейчас ты набираешь номер своего шефа и выясняешь: как скоро будет эта жирная жопа? — мальчик ощутимо сглотнул, — У него есть десять минут.
Барон развернул коня и выехал за временно́е кольцо.
— Ну как? Говорил я тебе — зря…
— Ну, почему же? Пока совпадения сто процентов.
— Документ он у меня не спросил.
— Да он просто не успел!
— М-м…
Мы зашли в книжную лавку и мило провели там время. Хозяин, Соломон Моисеевич, милый молодой (теперь молодой!) человек еврейской наружности, сразу оживился, напоил нас чаем с булочками, радостно сообщил, что новые книги пришли! Ну и…
— Солнце моё, время!
— Ничего, подождут.
Отсутствовали мы по итогу (для староземской стороны) не десять минут, а все двадцать. А может и тридцать. Или дольше. К моменту нашего возвращения «нащальнике» уже пришёл. И он действительно был жирным! И уже даже устал ждать, перенервничал и был потому красен и надут. Стоящий рядом в позе «я успокаиваю начальство» секретарь, завидев нас, поспешно начал что-то говорить. «Куратор» злобно уставился на барона:
— Вы Владимир Воронов? Почему не предъявили удостоверение лич…
— Ты кто? — мрачно и слегка брезгливо перебил его барон.
Так. Режим «сёгун» включён!
— П… ф… вы что, письма не читали⁈
— Я не умею читать, — с той же интонацией выдал Вова.
Оба «лица» впали в некоторый ступор. Я начала тихо, но неудержимо ржать.
Со стороны мы, должно быть, выглядели как двое психических. Ещё и верхами.
Старший несколько раз открыл и закрыл рот, схватил свою папку — и это, видимо, вернуло ему душевное равновесие:
— Вот перечень мероприятий, — он раздражённо кинул папку на наш край стола, — которые вы должны выполнить с целью обеспечения безопасности Восточного К…
— На х*й иди! — Вова слегка наклонился в седле. Чёрная фигура на чёрном жеребце, нависающая над столом, вызывала неприятную ассоциацию с готовой вот-вот оборваться скалой. Барон ткнул пальцем в секретаря, — Ты! Передашь наверх, чтобы я этого урода больше тут не видел! Пусть пришлют адекватного человека — иначе мирный договор с Восточным Княжеством будет расторгнут! — развернул коня и поехал из круга. Я, естественно, ехала за ним. Вслед нам что-то кричали. Пофиг.
Мы там себе книжек навыбирали для библиотеки, надо забрать.
У рамки портала разыгрывающуюся сцену флегматично наблюдал дежуривший с этой стороны стражник. Наш стражник, с белым вороном на груди. Я слегка притормозила:
— Папку со стола возьмёшь — принеси к книжной лавке, хорошо?
— Сделаю, матушка кельда!
Парень догнал нас буквально через минуту:
— Господин барон! Госпожа баронесса! Погодите!
Вова всё ещё хмуро обернулся:
— Что случилось?
— Папочку госпожа велела забрать!
Барон взял папку — нет, даже планшетку с шевелящимися от ветерка прижатыми зажимом листочками — и с недоумением уставился на меня.