— Свободный. Говорят, самый северный посёлок.
Оксана встрепенулась — это ж из тех, о которых их осторожно предупреждали. Где живут изменённые. И тут Женя сказала:
— Я сегодня с ребятами оттуда познакомилась. Приглашали вечером на танцы. Пойдёшь со мной? А то я ничего не знаю…
Мысли в голове скакали кувырком. Сказать ей? А вдруг совсем испугается и вовсе из комнаты выходить перестанет? А, может, обойдётся всё? Может, и не понравятся ей ещё эти парни?
— Ну чего ты? — Женя не видела её терзаний, рассматривая фотографии, — Занята — так я Тоську попрошу.
Тоська тоже была из бабулек, только из тех, октябрятско-буйной направленности. Уж она напомогает!
— Да нет, сходим, конечно! — Оксана поспешно поднялась и открыла шкаф, спряталась за его дверцей, пытаясь устаканить прыгающие мысли, — Думаю вот, во что бы нарядиться.
На выходе из корпуса они столкнулись с маленькой юркой Тоськой. Легка на помине!
— Девчонки, вы куда⁈
— Мы в клуб, — гордо ответила Женя.
Оксана взяла её под руку:
— Женю ребята на танцы пригласили, — она многозначительно посмотрела на Тосю, — Из Свободного.
Тоська замерла, и Оксана поняла, что в её бесшабашной голове пронеслись все те же сомнения, что совсем недавно у неё самой. Тоськино лицо, до этого совершенно по-детски шкодливое, вдруг сделалось взрослым и серьёзным. Она подхватила Женю под вторую руку.
— Я с вами пойду. Потанцевать очень хочется.
«В клуб» — это так условно называлось. На самом деле, пользуясь почти летней теплынью, танцевали прямо на улице, на большой, вымощенной лиственничными плахами площадке напротив клубного здания. Звуки музыки доносились издалека. Что-то весёлое, названия для которого Оксана не знала, сменилось неторопливым вальсом.
Народу было много. Она осторожно оглядывалась, подсознательно опасаясь увидеть каких-то зверовидных амбалов.
— Вон они! — радостно сказала Женя.
От толпы отделились и пошли в их сторону четверо обыкновенных мужчин. Джинсы, яркие футболки.
— А ты не ошиблась? — вслух усомнилась Тося.
— Чё придумываешь-то! Я с ними целый час обедала, — Женя прямо расцвела, заулыбалась навстречу подходившим, — Ребята, я с подружками! Вы не против?
— Тося, — церемонно протянула руку Тоська.
— Оксана.
Она так волновалась, что сразу забыла все четыре названных ей имени. Музыка сменилась на что-то задорное, и усиленный рупором голос объявил:
— Фокстрот!
Стоящий ближе других парень предложил:
— Потанцуем?
— Ой, я это не умею! — испугалась Оксана, — Я пока только вальс…
Женя и Тоська уже выпорхнули со своими кавалерами на площадку. Четвёртый парень увидел одиноко стоящую у сцены девушку и махнул Оксаниному собеседнику:
— Мить, поухаживай за девушкой.
Митя галантно согнул руку кренделем:
— Пойдёмте в сторонку, чтоб людям не мешать.
— Конечно.
Она двинулась за ним, повторяя про себя: Митя, Митя. Это же «Дмитрий», вроде? Второй раз уж не забыть бы! О, господи, неудобно-то как…
Садиться не хотелось, и они устроились у ограды, наблюдая за танцующими и поддерживая светскую беседу.
— А вы правда из Свободного?
— Конечно.
— Красиво у вас. Мы фотографии смотрели. Я в лесу то почти и не бывала, всё больше в городе. Мне всё кажется — экзотика. А не страшно там? Звери дикие. Медведи, наверное, ходят? Говорят, ведьмаки совсем рядом, и… монстры?
Им, вообще-то рассказывали о каких-то специальных магических метках, отпугивающих хищников, но верилось в это пока с трудом.
Он слегка усмехнулся:
— Нет. Нам не страшно.
Она непроизвольно взглянула ему в лицо, и что-то в глазах собеседника было такое, что она сразу поняла — не врёт. Совершенно не боится ни ведьмачьих монстров, ни каких-то там медведей. От этого осознания Оксане стало не по себе, и она поспешно отвернулась к танцплощадке, выискивая глазами Женю. Немного помолчали.
— А вы, Оксана, чем планировали здесь заниматься?
Она с трудом переключилась с наблюдения за подругой на разговор:
— Вы знаете, я на распутье пока. На Матушке бухгалтером работала, а здесь… Не хочу опять эти бумажки. Всю жизнь любила готовить. Вот думаю — может, в поварихи пойти? — Женина фигурка скрылась за танцующими, и Оксана обеспокоенно переступила с ноги на ногу.
— Волнуетесь за подругу? — вдруг спросил он, — Она не знает?
Стало ужасно неловко, и она молча помотала головой.
— Обязательно надо ей сказать. Ей Тёмыч понравился, мы же видим, — он грустно усмехнулся, — Чуем. А она ему. Я скажу ему, пусть поговорит.